Кристофер Раули: Величайший дракон

Легендарного дракона, о котором любой из них был бы рад проявить заботу, отдали на попечение Курфа!

Гулянье затянулось далеко за полночь. Когда колокола пробили полночь, во дворе храма танцы все еще были в полном разгаре.

Среди всей этой суматохи никто не заметил сгорбленную фигуру, ковылявшую по Портовой улице. Никто не обратил внимания, как она добрела до сараев, вытянувшихся вдоль Складской улицы, и бросила на землю мешок, в котором что-то непрестанно возилось.

Сверкнул нож, и из разрезанного мешка вывалилась дюжина, а то и больше крыс. Едва почувствовав свободу, они тут же бросились прятаться в укромные уголки.

По другую сторону Ясного моря лежали острова Кунфшон, духовный центр возрождающейся цивилизации Девяти городов Аргоната. Там, на обрывистом высоком утесе, над большой гаванью стольного города Кунфшона стоял административный центр Андиквант, мозг Империи Розы.

За стенами Андикванта протянулись ряды кирпичных домов, обиталищ бюрократического руководства, управляющего Империей. В одном из таких невзрачных домов находилось управление Службы Провидения, организации, которая имела дело с дипломатическими вопросами, торговыми операциями и военной стратегией.

Погребенный в дебрях управления службы Провидения прятался теневой департамент - Служба Необычайного Провидения, секретная служба империи, в которой распоряжались Великие Колдуньи.

В глухой маленькой комнатке, в конце глухого коридора с такими же другими глухими маленькими комнатками, четыре ведьмы встретились за квадратным деревянным столом.

Слева сидела женщина с простыми невыразительными чертами лица, облаченная в старую поношенную серую рубаху, прикрытую домотканым платьем. Справа - царственная фигура в черном бархате, ее лицо казалось древней маской, идеалом полногубой красоты; ее глаза горели убийственным проницательным умом.

Между этими двумя противоположностями - Серой госпожой Лессис из Вальмеса и королевой Мышей Рибелой из Дифвода, сидели младшие ведьмы Белл и Селера. - Облаченные в платья своих орденов, обе молодые ведьмы в присутствии Великих Ведьм сохраняли смиренное выражение.

Взгляд колдуний, которым давно перевалило за пятьсот лет, был устрашающим. Но ни широкое круглое лицо Белл, ни бледное узкое Селеры не выдавали беспокойства.

- Вы хорошо поработали, сестры, - сказала Рибела.

Белл почувствовала, как у нее поднимается настроение. По крайней мере, хоть какое-то признание.

- Ив самом деле, что касается службы расспросов, то они поработали очень добросовестно, - пробормотала Лессис.

Белл присмотрелась: Лессис была известна своим умением подбрасывать утонченные заклинания при обычных разговорах; Но Серой Леди не стоило утруждать себя. Нельзя незаметно произвести заклинание на глазах другой присутствующей Великой Ведьмы.

Лессис вздохнула:

- И все же мы узнали очень мало.

Это была горькая правда.

- Релкин не понимает процессов, в которых, замешана магия, - сказала Селера.

- Он порождение стихии еще не известного нам типа; - смело заметила Белл.

При этих словах обе Великие Ведьмы одновременно повернули головы.

- Стихии? Нельзя так запросто делать подобные заявления, - сказала Рибела.

- Я знаю, госпожа, но примите во внимание используемые силы и полное отсутствие у него техники, необходимой для волшебства такого уровня. Релкин не понимает, что он делает, однако он может это делать.

Лессис поймала взгляд Белл.

- Метка Синни? Ты ее видела?

Она несколько растерялась, взглянула в глаза Лессис и нашла их странно пронизывающими. «Ведьма проникла мне в самую душу… - подумала она. - Ну, конечно же, Лессис хочется узнать, способна ли молодая ведьма воспринять знак Синни…»

- Да, госпожа, думаю, видела. Он сын своего времени и своей страны…

- Он фактически ничему не обучался, - вмешалась Селера, но Лессис проигнорировала ее.

- Но подо всем этим, - продолжала Белл, - есть что-то особое. Он не просто юноша. Здесь что-то скрывается…

- Да, но мы поняли это с опозданием.

Рибела отшатнулась с испуганным шипением.

- Они послали одного из своих! Такое невозможно даже предположить.

- Но Релкин смертный. Он обречен умереть.

- Таким образом, дитя стихии будет потеряно, добровольно приняв смерть, - изумленно сказала Селера.

- Это экстраординарная вещь, - возразила Лессис. - Так любить этот мир, чтобы принять боль жизни.

Глаза Белл вспыхнули, и она с внезапным оживлением Хлопнула руками.