Шон Рассел - Собирающий облака

Генерал Яку Катта был удивлен эффектом, который произвела на него смерть слуги. Юноша по имени Инага не занимал какой-то должности в доме хозяина, он просто был хорошим слугой. И все-таки смерть витала повсюду в доме.

Яку сидел в одиночестве в своей каюте и размышлял о том, почему он так отреагировал на смерть слуги. Река плавно катила воды, напоминая обо всех стихах, где течение воды сравнивалось с течением жизни. Крики рыбаков нарушали покой и казались оскорблением траура. Конечно, официально генерал не был в трауре — по слугам траур не носят, — но в душе Яку Катта горевал, и это его расстраивало. Ведь он солдат, а значит, должен быть привычен к смерти.

Инага был юн, что отчасти объясняло такую реакцию Яку, но это было нечто большее, чем просто отклик на гибель ребенка. Инага обладал качествами, которые Яку высоко ценил.

Пытаясь избавиться от мрачного настроения, генерал окунул кисточку в тушь и коснулся бумаги, собираясь писать отчет, но слова не шли на ум. Все мысли улетучились, как только кончик кисточки коснулся рисовой бумаги. Теперь лист испорчен. Яку отложил кисточку и решил оставить попытки начать работу.

Хотя генерал и убеждал себя в том, что предаваться меланхолии некогда, повернуть мысли в другое русло не удавалось. Инага нечасто попадался хозяину на глаза, поэтому о свойствах его характера Яку знал немного. Найти другого такого преданного человека нелегко, а в верности Инаги не было сомнений с самого первого дня его появления в доме. Еще одна черта, нравившаяся Яку, — Инага ничего не скрывал. Он не умел хитрить и скрытничать.

Ката медленно поднес испорченный лист бумаги к огню и поджег его. Подождал до тех пор, пока не мог уже держать горящую бумагу, и бросил ее в тушечницу.

Нет, не смерть этого мальчика так повлияла на него, думал Яку. Генерала всегда будоражили интриги при императорском дворе, поединки и дуэли — вот настоящая проверка характера, а неудача здесь значила больше, чем в игре го. Проигрыш мог означать потерю всего. Гибель слуги повлияла каким-то образом и на страсть генерала к игре. Смерть эта была абсолютно бессмысленной, во имя ничего.

Вдруг и игра в придворные интриги показалась бессмысленной, как… Яку не мог подобрать сравнение. Но именно эта игра привела его сюда, в Сэй, где Император замышлял заговор против Дома Сёнто.

Интересно, Император намеревался просто преподать урок или свалить и Яку вместе с Сёнто? Снова и снова задавал себе Яку этот вопрос. Конечно, Сын Неба знал, что Сёнто не примет Яку в качестве союзника, а Яку не желал вступать в союз с кем-то, кто вот-вот потерпит фиаско, и не только в смысле немилости Императора.

В тушечнице вспыхнул последний язычок пламени, и бумага догорела, оставив немного пепла. Отчет не имеет значения сейчас, думал Яку. Просто нагромождение слов в угоду бюрократии.

Через несколько часов он встретится с господином Сёнто. Рассчитывать на искренность или верность здесь не приходится. Яку сложил ладони, словно для медитации. Вокруг было столько лжи, что Яку уже совсем не знал, кому верить.

Много часов провел он, размышляя над всей неправдой, услышанной за последнее время. Генерал пытался уверить себя, что знает, как выбраться из этого потока, и господин Сёнто не сможет заставить его оступиться. Яку вспомнил о госпоже Нисиме, от которой не получил ни строчки с момента прибытия в Ройома. Она тоже следовала тропою лжи, хотя он чувствовал, что Нисима оказалась на этом пути случайно, а не по сознательному выбору.

Яку не мог припомнить ни одного человека, на которого можно было бы полностью положиться, с кем можно было бы быть искренним. Он вспомнил о Тадамото, и гнев сменился глубокой печалью. За стеной один рыбак громко сказал что-то другому, затем оба рассмеялись. Яку медленно встал с подушек и стал медленно ходить по каюте. Шесть шагов. Туда-сюда. Из-за ширмы донесся легкий стук. Яку разрешил войти.

— У вас аудиенция с господином Сёнто, генерал, — шепотом произнес слуга.

Яку кивнул. Не стоит заставлять ждать такую важную особу, как правитель. Все акты фарса должны быть сыграны. Аудиенция с человеком, который скоро станет призраком, казалась исключительно подходящей для подобной пьесы. Яку не сомневался в том, что Сёнто скоро станет призраком. Не будет пощады ни самому господину, ни его соратникам, ни сыну.

Вот и режиссер Сёнто прибыл, чтобы принять участие в судьбе правителя. Воин покачал головой. Да, это достойный ход. Яку и не думал, что Император сумеет так чисто сыграть. Интересно знать, считает ли Император, что Яку будет лестно оказаться в такой высокородной компании? Аудиенция с трупом. Надо одеться соответственно случаю.