Галина Романова - Бывших ведьмаков не бывает

Полиция и солдаты прибыли через час, когда любопытствующие путешественники извелись от ожидания. Взяли две лодки, стоявшие у пристани, прихватили рыбачьи, усадив в каждую по десятку солдат и полицейских. Кто греб, кто держал наготове палаши и ружья.

В суматохе самое время было затеряться в толпе и незаметно сойти на берег, но, глядя, сколько на пристани полицейских, Лясота понимал, что момент упущен. Если бы знать заранее, он бы мог сойти с парохода в числе первых, а потом просто остаться на берегу с горожанами. А если сейчас начать прокладывать себе путь сквозь толпу, кто-то да обратит внимание. Тем более — это он понял, прислушиваясь к возмущенным возгласам остальных пассажиров, — им всем почему-то запретили покидать пароход.

Ничего не оставалось, кроме как стоять вместе со всеми на нижней палубе и наблюдать, как лодки обходят застывший на стремнине пароход. Как две из них отстают, борясь с течением, как остальные медлят, поджидая отставших, как потом солдаты и полицейские неловко карабкаются на борт, залезая друг другу на плечи, передавая заряженные ружья и палаши. Громкий согласный крик, вырвавшийся из десятков глоток, прокатился над рекой в тот миг, когда заряженное ружье одного из солдат выстрелило. В воду плюхнулось тело. Послышались возбужденные голоса: «Поймали? Схватили? Застрелили?»

«Его там нет!» — осенило Лясоту внезапно, когда он со своего места наблюдал за разбегающимися по палубе солдатами. Кто бы ни был убийца, содравший кожу с человека, он уже покинул пароход. Когда и как ему удалось улизнуть — неизвестно. Не поэтому ли никого не выпускали с «Царицы Елизаветы»?

Убийца среди них? Чудовище перебралось с одного парохода на другой? Лясота украдкой огляделся по сторонам. Этого не может быть. Он бы почувствовал. Понял… Жаль, что он потерял большую часть того, что когда-то составляло часть его натуры. Сохрани он хотя бы половину того, что в иные времена гордо именовалось Силами, все пошло бы по-иному. Вся его жизнь сложилась бы не так.

«И не было бы тех девяти лет», — сказал он себе и внезапно не к месту вспомнил старика-биарма.

Охотник, подобравший замерзающего чужака в лесотундре, отвез его в зимовье к местному шаману. Согбенный в три погибели старик долго смотрел на заросшего, грязного, тощего, почерневшего от пережитого парня, а потом тихо дотронулся коричневым узловатым пальцем до его лба, как будто пытался открыть невидимую дверцу.

— Зря стараешься, старик , — сказал тогда Лясота. — Оно ушло навсегда. И мне теперь ничего не нужно, кроме…

— Ты сам не знаешь, что тебе нужно , — к его полному изумлению, на чистейшем русском языке ответил тогда шаман. — Придет время — поймешь. А оно здесь. Заперто, но здесь…

— Заперто , — вынужден был согласиться Лясота. — Навсегда. Ключ уничтожен.

— Ключ только потерян , — поправил шаман. — Придет время — ты его отыщешь. Пока — ешь, пей, живи. Будь гостем.

— А потом? Что потом, старик?

— Потом ты вернешься на прежний путь. Когда-то давно ты свернул не туда. Но скоро настанет пора, когда ты отыщешь нужную тропу.

Привезший Лясоту биарм отвел чужака в свою ярангу, и уже там до сытого, размякшего в тепле беглеца дошло, что старый шаман не произнес ни одного слова вслух. Все, сказанное им, звучало у него в голове.

И вот сейчас, стоя на палубе парохода, он ясно ощутил и понял, что имел в виду старый шаман. Своя дорога. Когда-то Лясота много бы дал за то, чтобы еще раз ступить на нее. Но нужно ли возвращаться назад? Ему тридцать лет. За спиной почти девять лет — каторга, побег, скитания по Закаменью… А впереди его ждет любимая все эти годы женщина. Ее прощальный взгляд и крик до сих пор сохранились в памяти. Где она сейчас? Жива ли? Ждет?

«Жива, — уверенно сказал кто-то внутри. — Ждет…»

И он не имеет права обмануть ее ожиданий.

Задумавшись, погрузившись в свои чувства, он внезапно ощутил кое-что еще. Волну неприкрытой злобы и холодного циничного расчета, долетевшую до него издалека.

«Это там!» — догадался он и устремил взгляд на «Цесаревича Андрея».

На пароходе было заметно оживление. Солдаты и полицейские сновали туда-сюда, заглядывая во все углы, распахивая все двери. Над водой далеко разносились приглушенные расстоянием звуки — топот ног, грохот и стук, голоса. Один раз кто-то закричал, потом раздался резкий хлопок выстрела. Зрители заволновались.

— Поймали? Схватили? Кто стрелял? — зашумели вокруг. — Эй, чего там происходит-то? Мне ж не видно!