Ольга Горошанская - Загораются звёзды

— Я не истеричка, — чуть дрожащим, но холодным голосом отозвалась Клеопатра, пытаясь взять эмоции под контроль. — Но ваши «невинные» замечания и единорога заставят плеваться огнем.

— К вашему сведению, единороги огонь не извергают.

— И я о том же. Так может, мы уже в банк пойдем?

— В банк?

— Ну, то место, где взять деньги. Раз я ничего не захватила из дома, то мне нужна как минимум одежда.

— Хранилище. Ладно, это не должно занять много времени. Идем, — ответил мрачный волшебник и, галантным жестом предложив ей локоть, направился в сторону белокаменного одноэтажного строения. — Я обычно не занимаюсь новичками.

Лео решила принять эти слова за извинение, но промолчала, не желая поднимать ссору заново. Видимо ему и так было трудно отвести ее на ярмарку после того, как пришлось спасать от Охотников, а она, между прочим, даже спасибо не сказала, да и, возможно, у него было много дел или опаздывал на какую-то важную встречу.

Теперь можно было смело вертеть головой по сторонам, рассматривая окружающие лавки, набитые разнообразными товарами, вывески, вещи на витринах и проходивших мимо волшебников и волшебниц.

Возможно, и ошиблась, по поводу «села на выезде» так как некоторые женщины выглядели век на семнадцатый, имея роскошные пышные красивые платья, и Лео тоже захотелось иметь такое, но понимала, эта одежда довольно неудобная и совершенно непрактичная. Некоторые ходили и в современных платьях, но неизменно расшитых драгоценными камнями и металлами, мало кто был просто в одежде без каких-либо украшений, узоров или других изысков. Одновременно небольшое открытие и понравилось, и нет, с одной стороны понимала: здесь умеют делать красивые вещи. Но если посмотреть с другого бока, подобное великолепие определенно не может стоить дешево, а деньги от одних желаний не прибавляются.

Возле Лаваприкса чуть не споткнулась о довольно высоко поднимающиеся ступеньки, но вовремя перескочила первую и уже внимательно изучала здание, которое вблизи оказалось не белокаменным, а нежно-нежно зеленым.

— Такое маленькое хранилище, наверное филиал, — негромко заметила, потрясенная увиденным — здание казалось живим и невольно восхищало. Стены неуловимо дрожали и мягко покачивались от порывов ветра, структурой напоминая оживленный муравейник, где на месте убежавшего насекомого появляются двое.

Оказавшись почти вплотную к стене, поняла, на самом деле стены сделаны из полупрозрачных маленьких листочков, издающих мелкий мелодичный перезвон, а заглянув внутрь сквозь призрачную гладь, можно было рассмотреть ствол дерева и множество веток. Внутри обратила внимание на большое количество низеньких леприконов, сидящих на кустистых ветках и почему-то ожидала от них громкой песни, но те продолжали молчать. Столами им тоже служили ветви с листвой. Только сами листья казались не очень прочными, сплетая собой столешницу, но леприконы складывали на свой импровизированный атрибут мебели книги, а некоторые писали и всем, казалось, вполне удобно, хотя кто знает этих леприконов, может давно привыкли писать навесу.

Севем пошел к одному леприкону, сидевшему чуть ниже, словно за кустистым столом с достаточно большой разноцветной столешницей. Леприконом оказался маленький человечек в зеленом камзоле, довольно приятной наружности, как подумала Лео, пока не увидела его глаза. Они показались хитрыми и алчными, поэтому решила, всеми способами будет избегать встречи с этими существами и если возникнет потребность, то брать деньги в обход этих волшебных существ.

— Мы хотели бы запросить информацию, воспользовавшись магической печатью, — без всякого приветствия обратил на себя внимание Севем.

— Хорошо, — не отвлекаясь от работы, кивнул леприкон, а закончив что-то писать, по воздуху направил к ним крупный прозрачный лист со светло-зелеными прожилками. — Подержите его немного в руке.

Лео неуверенно посмотрела на своего спутника и, получив от него легкий кивок, осторожно поднеся ладони, двумя руками взяла лист. Вот так стоя в относительной тишине, слушая себя и держа лист, сама себе казалась крайне глупой, а поведение неуместным. Когда лист начал двигаться, вырываясь из ее хватки, быстро отпустила, наблюдая за нахмурившимся леприконом.

— Основное родовое имущество забрали более двадцати лет назад, а те крохи что остались — заморожены, — после продолжительной сверки с книгами выдал работник Лаваприкса и, казалось, обрадовался мысли: не придется расставаться с деньгами.