Глен Кук - Суровые времена. Тьма

Вообще бессонница оказалась широко распространенным явлением. Лозан и Мотер тоже не спали, а о чем-то трепались. Прислушавшись, я убедился в том, что бунта они не затевали, но Лебедь, будучи Лебедем, рассказывал приятелям байки о привидениях. Хотелось бы мне знать об этом малом побольше. Он парень с характером.

Прабриндрах Драх тоже не спал. Он сидел рядом с ними, но держался обособленно и в разговоре не участвовал.

Я сместился поближе к вороне. Она уловила мое присутствие, тихонько каркнула, приоткрыла красноватый глаз и снова задремала. Но едва я решил испробовать барьер на прочность, она каркнула еще раз — гораздо громче.

Сам не зная как, я понял — она настаивала на том, чтоб я держался высоко над равниной.

Мне были доступны ее крылья, но я предпочел обойтись без них и снова облетел вокруг лагеря. Ни на одной из дорог не было больше никаких призраков. Восточный и западный тракты сделались почти незаметными, тогда как путь на север выделялся особенно четко, словно приглашал им воспользоваться. Неотступно следовавшая за мною Тень не могла добраться до меня и за пределами лагеря. Дороги тоже были защищены.

Я припустил на север, еще не зная, что именно собираюсь делать, хотя и подумывал о том, чтобы проведать Сари.

Но задолго до того, как я ухитрился рывком вернуться в свою плоть, мне удалось обнаружить нечто интригующее. Прямо перед а Вратами Теней.

На следующее утро Костоправ был до неприличия весел и добродушен, да и подружка его улыбалась с заговорщическим видом. Должно быть, они урвали-таки несколько приятных минуток наедине.

— Чего такой мрачный? — спросил меня Костоправ.

— Не спал ни хрена.

— Нервишки шалят?

— Я блуждал с духом.

— Ага. И наверняка увидел что-то важное, иначе не имел бы сейчас такую кислую рожу.

Я рассказал обо всем, кроме белой вороны. И не преминул заострить внимание на слишком уж бодром и веселом настроении Ловца.

— Она что-то задумала.

—. Это у нее в крови, — сказала Госпожа. — Она манипулировала людьми, когда еще и говорить толком не умела. Не беспокойся, предоставь ее мне.

— Ты поел? — спросил Костоправ.

Я кивнул.

— Тогда поднимай людей, и вперед.

— Погоди минутку, еще пару словечек насчет моей приятной ночной прогулочки. Помнишь тех людей, которые вовсю торопились к Вратам — еще пылищу подняли? Так вот, это были не кто иные, как Гоблин, Одноглазый и матушка Гота. К сожалению, я не мог сместиться в прошлое и выяснить, что к чему, но, бьюсь об заклад, они спешили, рассчитывая поспеть до нашего ухода.

Улыбка с физиономии Костоправа мигом слиняла.

— Ты что-нибудь подслушал?

— Могучий храп. Все они дрыхли. Правда, Гоблин бормотал во сне, но черт знает на каком языке.

— Дорога открыта, — заметила Госпожа, — можно послать за ними и забрать их с собой.

— Вряд ли это разумно, — возразил Костоправ. — Даже если послать за ними всего одного парня, остальным-то придется торчать на месте и ждать. А это пустая трата и времени, и припасов.

— Мы могли бы вернуться все.

Мы со Стариком промолчали, да она и не ждала никакого отклика. Просто размышляла вслух, перебирая возможности.

Было достаточно светло, чтобы разглядеть ближайшие к нам камни. Письмена на них начинали поблескивать. Ночью, при луне, буквы не светились. Почему же они заблестели в утреннем сумраке?

— Что-то мне не по себе, — сказал я Костоправу.

— Мне тоже. Но мы должны сделать выбор. Ты считаешь, нам следует отложить поход из-за того, что эти блудилы повылазили из своих нор?

— Нет. Они дождутся там нашего возвращения, — ответила Госпожа.

Хотелось надеяться, что ее уверенность оправдана. Ведь в наше отсутствие за Вратами могло произойти черт знает что.

— Давай, знаменосец, — скомандовал Костоправ. — Забирай свои дрын, и в путь.

Когда я потянул за древко, знамя легко подалось, и я вытащил его из отверстия как ни в чем не бывало.

Крепость на горизонте никак не становилась ближе. Из-за этого я терпеть не могу открытые пространства. Едешь, едешь, а вокруг ни хрена не меняется.

Время шло, и настроение Костоправа ухудшалось. В нем нарастало нетерпение. После полудня он взял у меня Знамя, после чего рванул вперед так, что основательно опередил нас всех.

— Может, ему стоило бы поубавить прыти? — спросил я Госпожу спустя некоторое время.

— Что? Кому? — Она была погружена в раздумья и не замечала ничего вокруг.

— Ему, — указал я вперед.