Глен Кук - Суровые времена. Тьма

Сам я чувствовал бы себя малость получше, доведись мне хоть краешком глаза заглянуть в старые Анналы. С трудом, словно у него затекли колени, Тай Дэй распрямился, вздохнул и сделал мне жест — «пойдем».

— Смотри, — сказал я. — Тебе нет нужды туда переться.

Он снова махнул рукой.

Я прекратил уговоры. Тай Дэй на два шага опережает обычного упрямца. Любой нюень бао — не меньше, чем на шаг. Моя жена…

Я ухватился за древко знамени и принялся ногами расшвыривать камни у его основания. Штандарт проторчал там уже полгода, превратившись в деталь пейзажа, на которую никто не обращал внимания.

— Погоди, — сказал Бадья, — не дергайся, пошевели мозгами. Есть у тебя башка на плечах? Ты что, решил стиснуть зубы да и переться наверх? Возьми бамбук. Возьми что-нибудь перекусить. И главное, позволь мне выделить нескольких парней прикрыть твою задницу.

— Верно. Ты прав.

Это поручение выбивало меня из колеи.

Я предоставил распоряжаться Бадье. Ему не нужно было тащиться за Врата Теней, и он мог позволить себе оставаться спокойным и рассудительным. А вот знаменосец — он в каждой бочке затычка. Так уж повелось в Отряде.

Мы поднялись по склону до того места, выше которого уже никто из нас не поднимался. Древко дрожало в моих руках. Опершись о него, я таращился на руины, пытаясь разглядеть тропу, по которой мне предстояло пройти. Бадья стоял в нескольких шагах позади меня и отдавал распоряжения Рыжему. Рыжий расставлял) наблюдателей. Я не хотел ни на миг исчезать из поля зрения. Ежели не повезет, ребята должны знать, чем меня пришибло, в какое время и на каком месте.

— Глаз с меня не спускайте! — рявкнул я, отчетливо ощущая, что в ближайшее время ничего хорошего ждать не придется.

— Все готово, — отозвался Бадья. — Цепляй веревку к заднице и шуруй вперед корчить из себя героя.

Сказанул тоже, героя. Всю свою жизнь я менее всего рвался в герои. Я сделал отмашку обеими руками и тут же вцепился ими в знамя — покуда оно не упало.

— До встречи в аду, дерьмоед.

Я зашагал вверх по склону. Тай Дэй следовал за мной со связкой бамбука на плече. Он изо всех сил скрывал свой страх, однако не стал возражать, чтобы и ему привязали к поясу веревку — на тот случай, если его придется вытаскивать назад сквозь Врата.

Знамя в моих руках почти гудело.

Я остро ощутил тот миг, когда пересек невидимую черту. На миг меня пронзил немыслимый холод, как если бы я упал в холодный пруд. Леденящая грань осталась позади, но меня все равно окружал холод. Там, где я оказался, он царил всегда. Особый холод — можно жарить яичницу на камнях и все равно дрожать от стужи.

Сделав несколько шагов, я остановился и замер на месте. Тянулись минуты. Ощущение холода не пропадало. Я уставился вверх по склону и чем дольше смотрел, тем отчетливее видел дорогу. Тонкая, черная и блестящая, словно полированный уголь, линия вилась по склону, напоминая след гигантской змеи. Я сделал еще несколько шагов. Ничего. И никого. Никто на меня не наскакивал, включая и Тени. А вот знамя явно чувствовало себя как дома. Оно буквально тянуло меня вверх по склону.

— Эй! — проорал я Бадье. — Вам хорошо меня видно?

— Видно, видно, приятель. Смотри веревку не потеряй. — Бадья заржал, и его смех донесся до меня словно по длинному металлическому тоннелю.

— Бадья, присоединяйся. Для тебя тоже найдется веревка.

Я сделал еще три шага. Тай Дэй не отставал, но рожа у него была кислая.

Ничего не случилось. Я продвинулся еще на несколько шагов. Дорога поблескивала, как полированная тьма, увлекая меня вперед и вперед. Страх уходил прочь. Очень быстро. Тай Дэй что-то вякнул, но я не просек, что именно.

Меня тормознула резко натянувшаяся веревка. Должно быть, я неосознанно продолжал двигаться вперед, пока не выбрал всю бухту.

Бадья дернул за свой конец и крикнул:

— Кончай. Для первого раза ты и так слишком далеко забрался.

Пожалуй, я и вправду зашел дальше, чем собирался. Но ведь тут нет решительно ничего страшного.

Бадья дернул снова, с еще большим рвением.

Я неохотно повернул назад, вниз. Тай Дэй снова что-то сказал. Я оглянулся и наконец понял, чего он хотел.

Он указывал на север. Весь мир выглядел мерцающим, словно мы смотрели на него сквозь завесу дрожащего от жары воздуха.

— Вылезай, Мурген! — заорал Бадья, теряя терпение, — Ты должен вернуться и закрыть Врата до того, как стемнеет. — Он еще раз дернул за привязь.

По-прежнему неохотно я ступил через невидимый рубеж: словно из зимы в лето.