Юлия Григорьева - По воле богов (СИ)

- Мой князь, Ирган уехал.

Друзья одновременно обернулись. За ними стояла сухенькая старушонка, раскрыв в неприятной улыбке беззубый рот. Но Арман учтиво поклонился женщине.

- Недолго ли, не знаешь, мать?

Она пожала худенькими плечами.

- Откуда ж мне, старухе, знать?

Но нет его уже три дня.

- Все ополчилось на меня!

Ирган единственный помочь мне мог.

Скажи мне, Бони, отчего наш мир жесток?!

Князь поблагодарил старуху и побрел прочь. Бониваль догнал его и пристроился рядом. Он уже понял, зачем Арману был нужен именно этот маг. Когда-то Ирган выстроил портал в земли матери юного князя. Нравился ему синеглазый мальчишка, и маг любил его, как сына. Он помогал друзьям время от времени, как и в их проделках, так и в проблемах. И все это делал по дружбе. К тому же, он был единственным, кто открыл бы Арману быстрый доступ на земли вампиров. Возможно, помог бы и вызволить юную супругу князя. Но именно сейчас, когда его помощь была по-настоящему необходима юноше, маг исчез.

- И снова перст Судьбы?

Как бы невзначай спросил Бони, но Арман зло отмахнулся.

- Скорей, ее издевка.

И как все рассчитала ловко.

Чем больше нам преград, тем крепче счастье.

В разлуке закаляются сердца.

Ах, если б не предательство отца!

О, если бы ты, Бони, знал,

как упоительна ее улыбка,

сиянье глаз и нежность губ.

И будет проклят тот мерзавец, что быть посмеет с нею груб!

А будут, Бони, слышишь, друг?

Они жену мою обидят,

но кровососы не предвидят,

как мстителен ее супруг.

За каждую ее слезинку, они заплатят по счетам.

И выплатить мне ссуду эту, от них потребую я сам.

И он стремительно направился во дворец.

- С ума ты сходишь! Стой, Арман!

Как ты сказал - вся жизнь туман?

Тебе достался самый мутный.

Арман постой!

Бониваль покачал головой и поспешил догнать друга.

* * *

Во дворце главы клана вампиров сверкнул портал. Лорд Одариан больше не сдерживал своей ярости, он наотмашь ударил дочь, и Эль, отлетела от него, запуталась в простыне, в которую была завернута и растянулась на полу. Отец стремительно пересек комнату и склонился над ней. Его глаза пылали раскаленными углями.

- Неблагодарная Эльмина,

отцу и клану изменила.

Ты предала меня!

Прошипел он, и девушка вскинула голову, отвечая отцу холодным взглядом.

- О, нет, отец. Не я тебя,

а ты меня предал.

Там, на турнире, тебя не волновало предательство кузена,

а лишь моя измена.

А я не предала, не изменила,

отец, я просто полюбила!

Любовь даруется богами,

не нам судить,

кем увлекаться, а кого любить.

- Молчи, презренная,

мне тошно слушать эти сопли!

И можешь изойти на вопли,

но ты получишь воздаянье.

В твоих глазах не вижу покаянье.

Решенье принимаю я!

Внимай с пристрастием, Эльмина.

Итак, с сегодняшнего дня избрал тебе я мужа.

И можешь затыкать ты уши,

но Ройх твой муж, а ты ему жена.

- Мой муж Арман!

А Ройх пускай катится к Дорне.

- Он сам тебя накажет за обман.

Или на ложе ты взойдешь, или отправит к дворне.

- Как я взойду на ложе, лорд,

когда меня Луна венчала,

и мужем мне она признала

не Ройха, а Армана?

О, нет, от этого дурмана

я не избавлюсь никогда.

Пусть знают все, обряд свершился,

и муж для Эль определился,

свидетель мой Кровавая Луна.

- А это не моя уже проблема.

Пускай ее твой муж решает.

А мне плевать, кто пострадает.

Сей доблестный вампир по-прежнему пылает страстью.

Ты стало для него напастью,

Эльмина, ты его кумир.

- Чтоб провалился этот мир!

- Рени!

Послышался стук бегущих копыт, и в зал ворвалась Рени. Бесовка ахнула и бросилась к лежащей на полу хозяйке.

- Оденешь госпожу, и вы пойдете к Ройху.

Служить отныне будешь там.

И эта милость от меня последней будет вам.

- Отец, услышь!

Ведь мать мою ты любишь сам!

За что тогда меня караешь?

Зачем от мужа отрываешь?

Верни меня ему, отец.

- Я все сказал,

идешь ты к Ройху во дворец.

Лорд Одариан развернулся и покинул зал. Эль в бессильной ярости взглянула на бесовку, но та лишь сочувственно вздохнула. Она помогла вампирше встать, и девушки направились в покои Эльмины. Девушка вышла из зала с гордо поднятой головой, не обращая внимания ни на любопытные взгляды бесов, ни на презрительные взгляды других вампиров.

Уже умывшись и одевшись, Эль подошла к зеркалу и некоторое время смотрела в отражение, надеясь, что Арман сейчас появится, и она сможет рассказать о наказании, придуманном ее отцом. Но зеркало к немым мольбам вампирши осталось глухо. Эль растерянно взглянула на Рени, затем решительно поджала губы и направилась в покои матери.