Кристофер Сташеф - Чародей в ярости. Чародей-странник

Джеффри задумался:

— Если так… то нам следует драться с нашими противниками вполсилы, а то и слабее.

Род кивнул:

— А пока мы вели себя не совсем так.

— Значит, нам можно остаться? — воскликнула Корделия и от радости запрыгала на месте.

Род свирепо сдвинул брови и устремил на детей строгий-престрогий взгляд.

Они выстроились в ряд, смиренно сложили ладони перед грудью, чуть склонили головы.

— Вы даете мне честное слово, что когда в следующий раз я велю вам отправляться домой, вы так и сделаете?

— О да, папочка, да, да! — вразнобой воскликнули дети.

— Улетим, умчимся, как птички! — пропела Корделия.

— Пап, если бы этот колдун был такой уж страшный, мы бы сами не захотели оставаться, — заверил Рода Магнус.

— А ты, стало быть, считаешь, что он не страшный? — сверля старшего сына взглядом, вопросил Род.

— Ну…

— Ладно, не надо. — Род предостерегающе поднял руку. — Вы мне пообещали. Считайте, что вы остаетесь на борту — по крайней мере до следующего нападения врагов. Но если появится хоть малейшая опасность, вы немедленно отправитесь домой!

— Домой! — хором повторили дети.

— Похоже, вы мне не больно-то верите, — хмыкнул Род и обернулся к Гвен. — Ну а ты? Ты обещаешь вернуться?

— Я буду заботиться о тебе, как заботилась всегда, господин мой, — решительно заявила Гвен.

— Вот этого я и боялся, — вздохнул Род. — Ну что ж, боюсь, что мне придется этим удовлетвориться. Пошли, ребята, Разобьем лагерь.

Гвен, довольно вздохнув, запрокинула голову назад:

— Ах, как приятно снова полетать!

— Рад за тебя, — процедил сквозь зубы Род, крепче сжал рукоятку метлы и сглотнул подступивший к горлу ком. Он предпочитал летать внутри симпатичного, теплого и удобного звездолета, где имелись мягкое кресло и автоматический бар. — Верхом на помеле — это хорошо для птичек. А вообще-то… вряд ли бы и птички согласились на него садиться.

— Еще как согласились бы, папочка! — С ними поравнялась Корделия. На рукоятке ее метлы сидела малиновка и весело щебетала.

Род завистливо глянул на птичку.

— Странных подружек ты заводишь, — буркнул он.

Мимо пролетел Грегори, сделал сальто-мортале, оглянулся и помахал рукой на прощание.

— Выпендрежник, — проворчал Род, но сердце его запело при виде улыбки на мордашке обычно серьезного младшего сына. Так приятно было видеть его таким, каким положено быть ребенку трех лет от роду.

— Будь осторожен, сынок! — крикнула вслед Грегори Гвен. Грегори с готовностью кивнул и сделал еще один кувырок.

Следующим мимо пронесся Магнус:

— Спасибо, пап! Мы снова на воле!

— Я в восторге, — отозвался Род, изо всех сил постаравшись, чтобы это прозвучало убедительно. — Теперь Альфар точно знает, кто мы такие, так что следует радоваться свободе.

— Глянь-ка вон туда, — сказал Магнус и указал вперед. Приглядевшись, Род увидел впереди гряду холмов, подернутых синеватой дымкой. Магнус сообщил: — Это горы Титанов.

— Граница княжества Романова, — кивнул Род и почувствовал, как засосало под ложечкой. — Почему-то мне вдруг не так уж сильно хочется пересекать ее.

— Но ведь будет так весело, пап! — воскликнул Джеффри, подлетевший к отцу и матери слева.

— Я бы без такого веселья запросто обошелся, — буркнул Род. — Кроме того, я проголодался. Милая, не найти ли нам какой-нибудь городок с кабачком по эту сторону границы?

— Вряд ли в кабачок пустят так бедно одетых людей, сударь мой.

— Не пустят, но мы сможем устроиться на постоялом дворе и купить еду, уплатив самым настоящим серебром!

— Горячих колбасок! — облизнулся Джеффри.

— Жаркого! — простонал Магнус.

— Поджаренного сыра! — проворковала Корделия.

— Дети голодны, — вздохнула Гвен. — Что ж, супруг мой, будь по-твоему.

— Отлично. Приземлимся где-нибудь в рощице, в полумиле от городка, ладно? Пожалуй, семейство лудильщика впустят на постоялый двор, но не в том случае, если оно туда спикирует. — Род с жадностью всмотрелся в даль. — Terra firma [1] Твердая земля (лат.). — Примеч. пер. ! Поскорее бы!

Когда семейство Гэллоуглассов вошло в город, Корделия радостно вздохнула:

— Как это здорово, что этот противный старикашка колдун знает, что мы идем к нему!

— Да уж, — пробурчал Род. — Потому нас всюду ожидают с распростертыми объятиями. Но тебе-то почему все так нравится, детка? Потому что можно летать?

— Ага!

— А я терпеть не могу маскировку, пап, — признался Джеффри.