Ольга Грибова - День гнева (СИ)

— У меня для тебя отличная новость, – заявила Вика с порога.

— Хватит на сегодня новостей, – отмахнулась Ева.

— Не будь врединой, — Вика одарила девушку на подоконнике своей самой очаровательной улыбкой. – Речь идет о твоем друге.

— Что-то случилось с Ромой? – мигом отреагировала Ева.

— С ним все в порядке и будет еще лучше, когда вы встретитесь.

— О чем ты? – Ева снова потеряла интерес к разговору.

— Ты меня слушаешь? – до чего было сложно сдерживаться. Еще немного и она сорвется, накричит на девчонку и ее коварная задумка провалится. – Я организую тебе встречу с Ромой.

— Спасибо, — вяло кивнула девушка, — не стоит рисковать.

— Это твоя последняя ночь перед отъездом, и ты не хочешь увидеть друга? Возможно, вы больше никогда не встретитесь.

— Так будет лучше, — Ева повернулась к окну. – Я буду скучать по нему, по своему дому, по улице, на которой прошло мое детство, но все это уже не часть меня. По крайней мере, в этом Сергей прав.

— О чем ты?

Ева закусила нижнюю губу. Вика терпеливо ждала ответа, подозревая, что сейчас она удостоится некоего откровения.

— Я доверяла Роме и этому «Братству света». И что в итоге? Они меня едва не прикончили. Моя мать всегда смотрела на меня так, словно я хомут на ее шее, точно я тяну ее вниз. А другие? Людям никогда не было до меня дела. Думаешь, никто не знал, что происходит за этими стенами? Но им было плевать, — наконец, Ева задала вопрос, мучивший ее весь вечер: – стоит ли этот мир того, чтобы его спасать?

— Я не знаю, — Вика развела руками. Она забыла, зачем пришла. Шагнув назад, она нащупала ручку двери. – Мне пора.

Выскользнув в коридор, Вика тряхнула головой. Что это было? Переосмысление ценностей? Угораздило же ее очутиться в эпицентре Евиного кризиса бытия. Радоваться ей или огорчаться от того, что предводительница решила, будто этот мир не достоин спасения?

Вика все-таки пошла на встречу с Ромой, ощутив потребность попрощаться с ним. «Возможно, мы никогда не увидимся», – напомнила она себе.

Парень стоял, привалившись спиной к березе в паре метров от калитки своего дома. В потертых джинсах и растянутой футболке он походил на ковбоя из вестерна. Не хватало лишь кобуры на боку. Разве что лейкопластырь на лбу – результат недавней встречи «Фольксвагена» с кленом – слегка портил образ. Завидев Вику, Рома приветливо махнул рукой. В ответ она выдавила из себя улыбку. Горло сдавил спазм, причина которого была для нее загадкой. Подобного с ней прежде не бывало.

— Привет, — Рома кивнул.

Вика встала в паре шагов от него, на безопасном, как ей казалось, расстоянии.

— О чем ты хотела поговорить?

— Завтра вечером Сергей увозит нас в преисподнюю, — выпалила она махом. – Неизвестно вернемся ли мы когда-нибудь.

— Ева отправляется с вами?

Конечно, он первым делом волновался о Еве. Вика поджала губы. В отместку ей захотелось побольнее уколоть парня.

— Ева едет по собственному желанию. Я предлагала ей увидеться с тобой, но она отказалась. Сказала, ей нет до тебя дела.

— Значит, Сергею удалось склонить ее на свою сторону, — Рома покачал головой. – Я думал она сильнее.

— Сергей ни при чем, — Вика топнула ногой. – Ты сам отчасти во всем виноват .

— Каким образом?

— Ты и эти твои братья стали последней каплей. Как верить людям, если лучший друг пытается тебя убить?

— Я понятия не имел, что они задумали! – незаметно для себя они перешли на повышенные тона.

— А знаешь, — уперев руки в бока, заявила Вика, — я рада, что она так решила. Теперь предводительница будет с нами до конца.

Рома смерил ее презрительным взглядом, как если бы только сейчас сообразил, что она всадник Судного дня. От холода в его глазах по телу побежали мурашки. Взять бы слова обратно, объяснить, что на самом деле она так не думает. Но, во-первых, Вика толком не понимала, о чем именно она думает, а во-вторых, часть ее, зовущаяся Войной, не позволила бы ей унижаться перед каким-то человечишкой.

— Прощай, — бросил Рома, развернулся к ней спиной и зашагал вдоль мостовой.

Вика, глядя ему в спину, сожалела лишь об одном: он, вероятно, так никогда и не узнает с каким оглушительным звоном только что разбилось ее сердце.

— Какой он − этот ваш ад? – Ева, подперев щеку кулаком, не сводила глаз с Макса.

Утром они помирились. Чуть подумав, она назначила ему испытательный срок. Его действия вполне могли быть продиктованы беспокойством за нее. Однако Алекса она избегала всеми силами, так как боялась не сдержаться и выдать, что ей известно об убийстве матери.