Эмиль, Гнитецкий - Благими намерениями

- Защитники собак - трусы и себялюбы, - вставил Шперлинг, - нам такие попадались. Беснуется какой-нибудь идиот, горлопанит на площади, порвать готов за своих блохастых псов, а достаёшь меч - как ветром сдувает. Они всего лишь хотят безоговорочного подчинения и преданности, а с людьми этот номер не проходит. Вот и пытаются утешиться своими собаками.

Мольх внимательно слушал, кивая головой.

Винслакт, дождавшись, пока его друг закончит говорить, набрал воздуха в лёгкие и продолжил:

- Ты не подумай, что мы какие-то садисты. У нас в одном не очень большом сансэдарском лесу истребили почти всё поголовье волков. Эта затея была совершенно неоправдана. Стала плодиться дичь в невероятных количествах. Пришлось собирать средства, отлавливать волков в других лесах и переселять их. А ты попробуй просто отловить волка, не убивая и не калеча. Со временем всё пришло в норму. И я, между прочим, тоже выделял на это средства, так люблю животных куда больше, чем эти придурки, вместе взятые. Да и Шпер наверняка со мной согласится. То есть, защищать нужно только тех, кто действительно в этом нуждается. А тратить силы, время, деньги на страшных, вонючих блоховозов, не представляющих для природы никакого интереса - это глупо.

- Да, да! - кинвул Шперлинг, - одного не понимаем: почему они навязывают свою любовь к их вшивым собакам? Если любят собак, то должны держать их дома, на привязи. Пусть любят их в своих имениях, едят с ними, спят, лижутся, трахаются... Но с какого перепоя это должен делать я? Скоро дойдём и до того, что крыс нельзя убивать. Нам лошади нравятся, например. Но мы же не навязываем никому свою любовь. В общем, Панкурт, согласен пойти с нами, поупражняться на мечах?

- Ужас-то какой! Согласен! - икнул Мольх и допил оставшееся на донышке одного из кувшинов пиво, - А какой план?

- Проще пареной репы: берём по паре чарок головоломки, опрокидываем и за дело! Нашли мы недалеко выводок псов. Всех пошинкуем! - подытожил Винслакт.

- Чего-чего? - не понял Мольх, - Какой головоломки?

- Самогона! Называем мы его так.

Мольх встал. Покачнулся. В голове шумело всё сильнее и сильнее.

"Еще чуть-чуть первача. Вымещу злость на собаках и сразу поеду искать другую корчму или постоялый двор" - подумалось сыскарю.

- Эй, стой, дружище, - крикнул Винслакт уже направившемуся к корчмарю Панкурту, достал свою флягу и отобрал у Шперлинга такую же, - Это тоже заполни.

- Сыскарь, раскланялся и покачивающейся походкой подошёл к стойке. Со столешницы вытирала грязь знакомая ему толстуха. Мольх уставился немигающим взглядом на её грудь. Икнул.

- Мегера... Э-э-э, Медуза... Пещера... Тьфу ты...

- Мещера я, милсдарь... - покраснела женщина, вытирая рот. - Чего изволите?

- А, да, Мещерушка, - облизываясь, прикусив зубами нижнюю губу, уставился на неё Мольх, царапая взглядом весь торс, - Что-то корчмаря не вижу. Нам бы самогончика...

- Первача? Сейчас организуем! Вот вам пиво. Испейте, пока я набирать буду.

- Сегодня всё будет оплачено! Я требую продолжения банкета! Ик... Сколько?! - снова уставился мутным немигающим взглядом на её грудь сыскарь.

- А вам сколько, милсдарь?

- О, мне всего лишь двадцать восемь, я ещё так молод...

- Я о том, сколько вам самогонки, - Мещера покраснела, вытерла рот рукавом и одёрнула платье. Грудь снова всколыхнулась.

- А... Мне бы три чарочки и вот это заполнить, - поставил две фляги на стол.

- Девять гривней, - состроив глазки, произнесла она, не скрывая удовольствия от сегодняшней выручки. - Вы уж меня извините, что толкнула вас тогда... - снова кокетливо сверкнула глазками.

- И вы не обижайтесь, милсдарыня, что наорал при входе. Был голоден и зол.

Монеты полетели на стол.

***

В темноте раздался тихий голос:

- Давай быстрее заходи. Дверь прикрой. Недавно прибыл осведомитель, доложил мне про эту королевскую ищейку. И не забывай, пожалуйста, что не надо здесь никого из нас называть по именам.

Скрипнула закрывающаяся дверь. Помещение освещалось лишь тусклым светом луны, падающим через окно.

- Сам знаю. И что он сказал?

- Информация подтвердилась. Это действительно Панкурт Мольх, сыскарь короля Ровида. С неофициальным визитом. Явно что-то вынюхивает.

- Вот курвин сын! Всё сходится с тем, что мне доложил стражник с ворот. Этот сыщик на посту плёл что-то про верузийские вина и женщин. Но думаю, он тут вовсе не из-за наших вин и баб. А ты что думаешь по этому поводу?

- Как бы он нам не спутал все карты. Я наводил по нему справки. У меня на него материала много. Вечно этот сыщик суёт свой нос не в свои дела по распоряжению Ровида.