Дарья Лисицына - Мое второе я (СИ)

- А это забавно. Теперь я точно убедилась, что ты дура, и, что тебе мозги перекись выжгла, - я её напугала, ведь стрела с луком выпали из её рук.

- Знаешь что? Раз ты такая умная попробуй сама, – она смотрела на меня с ненавистью и вызовом. Эту ненависть при желании можно было потрогать на ощупь. Хотя в её взгляде был страх, огромный страх.

- Если я попаду точно в цель, то ты от меня отстаешь и больше не скажешь мне и слова, ну, а если я не попаду, сделаешь со мной все, что захочешь, - она уверенно кивнула. Я подошла и подобрала упавшие лук и стрелу. Без особой сложности я поставила стрелу на место. Встала в стойку, подняла лук на уровень плеч, выпрямив левую руку, оттянула тетиву до середины подбородка, прицелилась и выстрелила. Стрела летела не очень долго и попала точно в яблочко. Я усмехнулась и повернулась к белобрысой.

- Вот и все. Теперь ты меня будешь обходить за километр. Последний вопрос, что здесь делает мишень, она тяжёлая, чтобы её таскать? – она взмахнула рукой и мишень поднялась в воздух.

- Понял, не дурак, был бы дурак не понял, – я уже хотела идти дальше, чтобы забыться. Забыть этот чертов поцелуй, эту чёртову тьму, просто забыть все свои проблемы, как услышала голос:

- Ты права, я дура и ничего не умею, но Марк умеет почти все. Он сильный, умный, отлично использует свою силу, отлично стреляет, а я ничего не могу. Я хотела научиться хотя бы этому. Я из богатой семьи, родители мне все покупали, баловали, но, когда они разбились, а я очнулась здесь, не знала, что делать. Никто ко мне не подходил, только Марк поддержал меня, был рядом и пытался хоть чему-то научить. Научил только поднимать вещи в воздух и переносить их. Я не хочу его разочаровать, больше у меня никого нет...

По её щеке покатилась одинокая слезинка, я её увидела хоть она и смахнула её сразу же. Мне стало её так жалко. Такая маленькая, потерянная, хоть и хочет казаться сильной и независимой.

- Кэт, для начала перекрась волосы в натуральный цвет или похожий на него. Я тут совершенно недавно, но не думаю, что Марк встречается с тобой только ради... – и тут я прикусила язык. Кэт, сначала вздрогнула, когда услышала своё имя, а сейчас вовсе стояла красная, как помидор.

- Забудь, что я сказала и просто перекрась волосы. И не надо казаться кем-то ещё, будь собой и все. Я уверена, Марк любит тебя такую какая ты есть.

Она стояла с широко распахнутыми глазами, я лишь ухмыльнулась и пошла вдаль. Отойдя на приличное расстояние, я вспомнила, что сама была такая же, только волосы были красно-зеленые. Это было нечто, а, когда меня увидела мама, её чуть удар не схватил. Я думала, что это круто. Хотя сейчас на моей голове практически мой натуральный цвет. Немного темнее, но все же.

- О чем думаешь? – сзади раздался голос старичка. У меня по спине побежали мурашки.

- О прошлом. Вы что-то хотели?

- Да. Ты не должна подходить к остальным детям. Я знаю про тебя все. Я запрещаю тебе с ними общаться. Ты для них слишком опасна. Это было доказано сегодня днём. Надеюсь, ты меня поняла, а, если нет, то пеняй на себя.

Он врал, и я это прекрасно понимала, а голос был пропитан болью. И опять эта фраза: «Я запрещаю тебе с ними общаться». Он пошёл назад в Академию, а я стояла и смотрела ему в след. Теперь я точно одна в незнакомом мне месте. На глаза наворачивались слёзы, но я сдержала их. Ведь я сильная, я должна таковой быть, обязана, но я устала быть сильной, хочу быть кому-то нужной, чтобы за меня кто-то был сильным. Хочу свою старую, заурядную жизнь.

Глава 11

Прошло уже две недели с того момента, когда мне запретили общаться с остальным. Если честно, меня это не расстроило. Чтобы не пересекаться с ними, я целыми днями сидела в комнате, приходила в столовую раньше всех, и уходила сразу, как только они заходили в зал. После нашего "поцелуя" с Эриком я его больше не видела, наверное, это к лучшему или все же нет. Лилия тоже больше не появлялась.

Все эти четырнадцать дней я старалась не думать об этой говорящей тьме, об этом псевдо поцелуе, о родителях, о стирании моей памяти. Было слишком много вопросов и ни одного ответа. Я знаю только то, что мать мне врала всю мою жизнь. Наверное, если бы у меня не было моих любимых котов, то я бы сошла с ума окончательно. Это очень странно, но, когда не с кем поговорить, то даже кот сгодится для разговора, хотя это не разговор, а так, монолог.

Двадцатое июля. Это чёрный день в моей жизни. Теперь я ненавижу этот день.

День у меня не задался с самого утра. Во-первых, я проспала и осталась без завтрака. Во-вторых, ко мне в комнату пытался попасть сначала Марк, а потом и Антон, что им было нужно я не знаю, так как дверь не отперла. В-третьих, благодаря своему идиотизму, мои части тела, которые находятся выше пояса, находятся под кроватью, а те, которые ниже, торчат из-под кровати. На первый взгляд ничего страшного не произошло, но я застряла и могу пошевелить только руками и головой. А про то, чтобы выбраться, я вообще молчу, и ко всему прочему я нахожусь под этой чертовой кроватью в одном лифчике и пижамных шортах, так что, если кто-нибудь зайдет, то моя "великолепная" попа предстанет во всей своей красе. Сейчас мне нужна помощь, но дверь заперта и плюс ко всему этому идиотизму, я дала понять всем, что никого не хочу видеть и слышать.