Оксана Крыжановская - О традициях не спорят! (СИ)

Я помнила, что мне рассказала о традиции светлых Азирия. Но понят, как монарх может уступить свой трон такому юнцу, была не в силах.

- Просто в его возрасте обычно еще о развлечениях с друзьями думают, а не ответственности перед семьей, - не отставала я. - Притом принц ведет себя словно ребенок, которому не мешало бы, еще пару лет поучи...

Котена резко остановился, тем самым перебив меня на полуслове, затем смерил меня острым, словно только что заточенный клинок, взглядом и холодно бросил:

- Мы вас наняли, чтоб принцессу украсть, а не задавать дурацкии вопросы!

Я даже опешила от такого резкого перехода, но быстро взяв себя в руки, презренно улыбнулась и не менее холодно спросила:

- А что это мы всполошились, словно сидящая на яйцах курица?

- Я просто советую Вам на будущее не лезть туда, куда не просят, - ответил он спокойным голосом, которым обычно выносят смертные приговоры, и, развернувшись, направился дальше по коридору.

За этот час общения с Котеной, я поняла о нем следующее: он вежливый, спокойный, учтивый и заботливый, но если дело касается принца, то он мгновенно становиться непреступной скалой зачищающий его. Если надо будет, он умрет за него или убьет любого, будь то даже его родственник, жена или ребенок.

Такой преданности можно либо восторгаться, либо сочувствовать. Я относилась ко второму пункту существ. И хоть обитатели замка были мне предан, но я никогда не позволю им умереть за меня, или запачкать руки чужой кровью. И это желание привил ко мне не дедушка, а я сама так решила для себя.

***

- Твоя бабушка была необычная женщина, - вдруг мягко сказал дедушка.

Я подняла лицо и уставилась на него удивленными, заплаканными глазами. За четырнадцать прожитых тут лет дедушка впервые заговорил о своей жене, которую убили незадолго до моего рождения.

- Я влюбился в нее с первого взгляда, - продолжил он, подманив меня рукой присесть на подлокотник кресла. - У нее отец был некромант, а мать валькирия, так что характером она пошла вся в нее. Несгибаемая, сильная, смелая, решительная и вольная, словно само воплощение ветра. Она неслась вперед, никогда не отступая от своих убеждений, и всегда веря лишь в себя. Непоколебимая словно сталь и опасная как клинок. - Дедушка замолчал, сам себе улыбнулся и положил руки мне на макушку, потрепал по волосам. - Я был на сорок лет ее моложе, так что когда сделал ей предложение, то она лишь рассмеялась. И знаешь, что ответила? Как сейчас помню: она уперла руки в бока, высокомерно подняла подбородок и насмешливо сказала: "Как поцелуешь дракона, так и выйду за тебя замуж!". Я ушел из Темных земель и вернулся аж через двадцать лет. Без приглашения я ворвался в ее дом, там как раз праздник по поводу свадьбы ее сестры проходил, вытащил ее из-за стола, потом вывел на улицу и под всеобщее удивление поцеловал ожидающего меня дракона. И затем спрашиваю: "Помнишь наш уговор?", а она стоит, переводит пораженный взгляд с меня на отплевывающегося чешуйчатого ящера и вдруг как кинется мне на шею, да как заревет. Я потом только и узнал, что любила она меня, вот только гордость не позволила сразу же принять мое предложение, и когда я ушел, ночи напролет ревела, из-за своей глупости, да меня все эти годы дожидалась, других отвергая. Понимаешь, к чему я это веду? Когда-то и ты найдешь такого же темного, который ради тебя поцелует дракона! Дэрек же...

Я отвернула голову, чтоб дедушка не заметил вновь нахлынувшие слезы. Да он и сам все понял и промолчал. И тут меня словно единорог за язык дернул, и я на одном дыхании выпалила:

- Я хочу стать как бабушка!

Дедушка удивленно посмотрел на меня и, слегка ухмыльнувшись, спросил:

- Чтоб через пару лет показать Дэреку, что он потерял?

- Нет, не из-за колдуна, - помахала головой я, пытаясь правильно сформулировать свою мысль. - Кто я сейчас? Никто! И что я вообще делаю? Да ничего! Сижу в четырех стенах, словно узник какой-то, да книжки о любви читаю. Если меня настигаю проблемы то я плачу, словно слезы могут решить мои беды. Я не могу никому дать отпор, вот поэтому мной сволочи, подобные этому колдуну, и пользуются когда им вздумается. Правильно мне Лодгарас говорил: дура я просто наивная, у которой нет гордости! - Я посмотрела в лицо дедушки и решительно сказал: - Научи меня некромантии, пожалуйста. Потому что я хочу понять, на что я способно. Я хочу стать темной, за которую мне самой не будет стыдно!

Дедушка добродушно улыбнулся, слегка качнув головой, и сказал: