Оксана Крыжановская - О традициях не спорят! (СИ)

- Мне все равно верите вы мне или нет, - с раздражением ответила я.

Замечательно единороги скачут! Я просто глупая курица! Меня столько раз предупреждали о маге, а я ни разу не задумалась об опасности! И что в результате? Он попытался меня убить! И не успели меня спасти, как я оказалась за решеткой!

- Я могу подтвердить ее слова, - вдруг раздался тихий голос из угла.

Троица и я перевили удивленные взгляды на эльфа.

- Ба! - Хлопнул Лис себя по ноге. - Вы только гляньте, немой заговорил! Кстати, что он сказал?

Видно Лис эльфийский не знал, а мальчик видно не знал альбионский, поэтому до этого и молчал.

- Он сказал, что может подтвердить ее слова, - перевел Гориаф.

Хорошо, что он знал эльфийский, а то мне они вряд ли бы поверили.

- И чем он можешь это доказать? - холодно спросила Веста.

Оборотень спросил у эльфа, но тот, напрочь игнорирую их, подошел ко мне и спросил:

- Ты ведь Эш'шэр Юэнн?

Если бы не острые уши, то я его за эльфа не признала бы. Особенно из-за огненно-рыжих, коротко подстриженных волос и круглого личика. Да и глаза у него были темно-зелеными с коричневыми пятнышками. И цвет словно выцвел.

Я удивленно кивнула головой и поинтересовалась:

- Как твое имя, эльф Моря Деревьев?

- Я - Эврих из рода Дуба.

Еще один из рода магом, хотя если он хранитель, то ничего удивительного.

- А откуда ты знаешь, кто я?

- Все здесь присутствующие существа - хранители, а Эш'шэр Юэнн единственная дроу-хранитель, - ответил он и пожал плечами.

- А ты значит единственный эльф хранитель? - недоверчиво уточнила я. - Тогда почему мне о тебе никто не говорил?

- Мориган сказал, что лучше язык себе откусит, чем расскажет Вам обо мне, - ответил мальчик и, слегка смутившись, добавил: - Но я, признаться, всегда хотел с Вами познакомиться.

- Тогда приятно познакомиться, Эврих, - ответила я с доброжелательной улыбкой.

- И мне, Эш'шэр Юэнн. - Он тоже слегка улыбнулся.

- Можешь назвать меня Хейса, - разрешила я, потому что теперь, при обращении "Эш'шэр", в голове проносилась мучительная мысль: " Я теперь Нэр Эш'шэр". - А Мориган тебе кем приходиться?

Ответить на этот вопрос Эврих не успел. По решетке стукнули, чтоб привлечь наше внимание, и потом хмуро приказали:

- Хейса Эджерай, на выход.

Я улыбнулась побледневшему мальчишке и, поднявшись, при этом нарочно медленно поправляя платье, потрепав его по волосам на голове.

- Не волнуйся, все будет хорошо! - уверено сказала я, а потом обняла его и шепнула на ухо. - Свисток на лежаке.

Ноги слушались плохо, но из этой клетки я упрямо старалась идти ровно и гордо.

Все-таки хорошо, что я вчера упала в речку и намочила сумку, в противном случае свисток для шершина остался бы в ней.

Меня повели по длинному коридору, освещая путь факелом.

Я мимоходом отметила, что остальные камеры пустовали. Значит, они для чего-то собрали именно хранителей.

Шли мы не долго, а именно до деревянной, крепкой двери, которая вела в комнату... пыточную комнату.

Наличие пыточных инструментов ошарашивало своим разнообразием, а запах крови, казалось, въелся уже в камень, в саму основу этой комнаты, став её неотъемлемой частью.

Тут было все: начиная от подвешенных под потолком клеток и заканчивая дыбами, вдовами, конями и стульями допроса. По стенам были развешены плетки и кандалы, а столы ломились от железа. Так же была печь, возле которой небрежно лежали железные сапоги, а одна пара уже разогревалась внутри, так же как и три длинных прута.

И между всем этим блуждала Смерть.

Сказать, что я была ошарашена тем, что меня привели в эту комнату, это вообще ничего не сказать. Но я стала еще больше ошарашенной, когда меня подвели к самому обычному столу и указали на самый обычный стул, а потом сказав: "Ждите здесь", ушли (меня даже связывать никто не стал!), оставив сам на сам с этим музеем, который был бы рад узреть любой живущий на этой земле палач.

Это у них такая особая пытка? Оставить предполагаемую жертву сам на сам с этим арсеналом, чтоб она могла наглядно прочувствовать все эмоции, пока только от платонического знакомства, чтоб сразу передумать желать переходить в более личные и интимные отношения?

Дверь оказалась закрытой, и стучать в нее я не решилась. Так же я не стала кричать, вопить, расшвыривать предметы или угрожать невидимому противнику собственноручной кончиной, если мне ничего не объяснят.

Я устала за этот месяц намного больше, чем за восемьдесят два года своей жизни.

Мне ничего не хотелось, поэтому я вернулась к столу, уселась назад на стул и стала думать.