Бронислава Вонсович - Завещание инора Бринкерхофа (СИ)

- Все мы иногда ошибаемся.

- Только не в этом случае. Она пошла наперекор своему отцу, и он до нее добрался. Я знаю, он может заставить сделать то, что ему нужно. Я ведь тоже его слышал, пока не стал пить специальное зелье, хотя мать на меня и ругалась. А после ее смерти я начал давать его Ивонне. Его достаточно пить раз в полгода, чтобы перестать слышать. Очередную порцию нужно было уже месяца два как выпить.

- Ты не только начал давать мне зелье, - возмущенно сказала я. - Ты еще и сделал что-то с моей памятью. Я совсем не помню бабушку, хотя и должна.

- Я пригласил менталиста, - согласился отец. - Я же не знаю, что тебе она рассказывала. Лучше ничего не помнить, чем владеть знанием, из-за которого убить могут.

- И что такого знала ваша мать? - поинтересовался Рихард. - И при чем тут Хайнрихи?

- Она отказывалась подчиниться какому-то требованию. Я точно не знаю, - ответил папа. - А Хайнрихи... Мой дед-орк собирался убить нас всех, но он ни разу не видел ни мою мать, ни меня, ни моих детей, а после того, как я начал пить зелье и поить им Иви, он нас не слышит. Несколько лет он пытался пробиться к нам с помощью своих духов, но потом решил, что наемный убийца будет надежнее, и очень хорошо пообещал заплатить тем, кто нас найдет. Барбару, скорее всего, не тронут, а вот нас с Иви убьют точно. А Хайнрих оказался в курсе этих поисков, правда, он не совсем уверен в том, что нужны именно мы, а я все отрицаю. Но подозрение у него серьезное, особенно учитывая странную смерть бабушки. Хоть в одном повезло, что Клаус в вашу жену влюбился, так есть надежда, что не сдадут пока. Но вы с ним так хорошо поработали...

Отец обреченно вздохнул и махнул рукой.

- Но если мы ничего не знаем, - сказала я, - так, может, нужно попробовать с этим шаманом договориться.

- Не получится. Он считает, что люди владеющие и человеческой магией, и орочьим шаманством очень опасны и должны быть уничтожены. Он давал возможность своей дочери доказать, что это не так, но убедился, что был неправ.

- Да у нас с тобой и магии-то почти нет, - ошарашенно сказала я. - Чего нас бояться?

Папа почему-то смутился и отвел глаза.

- Есть у вас магия, правда, инор Бринкерхоф? - неожиданно сказал Рихард. - А зелье глушит не только зов духов, но и уменьшает доступный дар.

- Ну да. А что делать-то было? - глухо вздохнул папа. - Лучше уж так, без магии, но живым. А Иви и с тем, что может взять, очень неплохо обходится. Талант у нее в алхимии явно от бабушки, да и любит она это дело, - он помолчал и добавил. - Так что сами видите, что лучше ей было за Клауса выйти. Уж его бы жену не тронули.

- Мою тоже не тронут, - резко сказал Рихард.

- На инора Брайнера надеетесь?

- Мне вот что интересно, - вместо ответа на ехидный вопрос сказал муж. - Хайнрих-старший не может не понимать, что в случае брака с вашей дочерью жизнь его сына, как я понимаю, единственного, оказывается тоже под угрозой, но не только не выступает против этой затеи, но и всячески ее поддерживает.

- Я тоже об этом думал, - согласился папа. - Ведь ему проще было бы нас сдать и получить деньги. А сыну, если сильно переживать будет, подлить чего-нибудь. И еще он очень злился, когда узнал, что Клаус использовал орочье зелье. Весь покраснел и орать начал, какой идиот у него сын.

- Возможно, он не хотел, чтобы догадывались о его связи с орками? - предположил Рихард, но как-то совсем неуверенно.

- Инор Брайнер, - укоризненно сказал папа, - вы сами-то в это верите?

- Нет, пожалуй, - смутился Рихард. - Инор Бринкерхоф, а сколько лет должно быть сейчас вашему деду? Возможно, он уже умер, и мы зря сейчас волнуемся.

- Вы не поняли, Рихард, - обреченно сказал отец. - Орки уничтожают всех, в ком смешана магия и шаманство. Умер мой дед или нет, значения не имеет - степи уже оповещены о том, что такие люди есть, и на нас идет охота.

Рик молча прижал меня к себе, как будто боялся потерять меня прямо сейчас. Но я почему-то не испугалась. Папины слова казались страшными, но что-то в них было не так. Ведь я сегодня слышала голос, но никакой угрозы он не нес, напротив, стремился помочь. И внутри меня росла уверенность в том, что мой прадед не имеет отношения к смерти бабушки. Помогать столько лет, чтобы потом вот так хладнокровно уничтожить? Да и что ему мешало убить меня вместе с ней? Ведь тогда я тоже слышала, а значит была уязвима.

Папа стоял насмерть и не собирался рассказывать, кому именно он продал книги из дедова кабинета, и продал ли вообще. Но мы на его ответе не очень и настаивали, так как на роль покупателя у нас был вполне конкретный подозреваемый - инор Хайнрих. Только его, на мой взгляд, мог прикрывать с таким пылом мой родитель. Впрочем, на фоне того, что мы сегодня узнали, пропажа эта казалась настолько мелким и незначительным фактом, что и не заслуживала особого внимания. Намного больший интерес представляло то, куда делись бабушкины книги из лаборатории, доступа к которой ни у кого не было. Но здесь папа тоже был в полнейшем недоумении и, похоже, непритворном.