Галина Гончарова: Рабочие будни

Единственное, что Таши помнит из своего младенчества, — лицо матери. Хотя видел его только раз. Когда мать приложила его к груди.

Темные не слишком популярны. И найти женщину, которая не побежит сдавать отродье Раш ближайшему крихоши, сложно. А уж найти жену…

Поэтому отец Таши поступил просто. Когда он решил обзавестись потомством, то выкупил недавно попавшую в бордель рабыню, девственность которой собирались продать с торгов, и предложил ей выбор. Либо она рожает ему ребенка и получает вольную и немалую денежную сумму. Либо… сделать зомби несложно. Тем более из живого человека.

Беда темных — им очень сложно размножаться. Тяжело найти подходящую женщину. Тем более — девственницу. И очень часто матери темных погибают при родах. Впрочем, мать Таши не погибла. Она получила деньги и вольную, уехала в Кьянти и навсегда забыла про сына.

Таши не горевал. Некроманты не слишком привязаны к родственникам.

Сложная работа, вредный характер.

Мерно поскрипывает фургончик, пригревает солнышко, приближается Тиварас.

Интересно, что принесет ему новый город? И что принесет городу некромант?

— Кайри, что ты теперь собираешься делать?

Каирис решительно сунула мамину нижнюю юбку в корзину. Надо будет выстирать и отдать бедным. Им пригодится. А она видеть мамины вещи без слез не может… Или продать старьевщику? Нет. Лучше просто отдать. Она бедствовать не будет. Пару лет — так точно. Чтобы у бывшего наемника да не нашлось запрятанной кубышки? Смешно. Денег, скопленных отцом, при скромной и спокойной жизни ей хватит лет на пять. Или даже на десять. А там замужество, дети, своя семья — и пусть муж работает.

— Не знаю, Лейри.

Лейра Адалан, стройная брюнетка с огромными карими глазами, серьезно смотрела на подругу.

— Собираешься жить одна?

— Надо подумать… улица у нас тихая…

— Зато место у тебя неспокойное. Таверна не молитвенный дом. И девушке нельзя жить одной. Городок у нас не самый благополучный…

Что верно, то верно. От Тивараса до Разлома буквально три дня пути. И это последний привал наемников и разломщиков. Здесь они закупались перед походом, сюда возвращались с добычей, здесь гуляли. Таверна, кстати, пользовалась популярностью. Вот что сейчас с ней делать? Закрыть? Или попробовать вести дело самостоятельно?

— Ага, попробуй. Обслужи пьяниц. — Лейри ехидно прищурилась.

Кай вздохнула. Ну да. Этот номер лучше проделывать с отцом и братом за спиной.

— Попробую все-таки жить одна.

— Рехнулась? Без защиты?

— У меня Лай. И… разве есть другой выход?

— Поможет тебе твой кобель против десяти двуногих кобелей да с ножами?

Кайри тряхнула русыми волосами.

— Лей, я ведь тоже не маргаритка луговая. Меня отец кое-чему научил.

Это верно. Старый наемник знал, что в прямом бою женщине с мужиком не справиться. И учил дочь вывернуться из захвата, удрать, пока противник не пришел в себя, ударить — даже и насмерть. Каирис носила на поясе коротенький острый нож. Слева, так, чтобы выхватить было сподручнее. Хотя нож ей еще ни разу не пригодился. Впрочем, Каирис сомневалась, сможет ли она пустить его в ход. Страшно это… когда живой человек.

— Тем более ты девочка красивая, такую не пропустят.

Каирис пожала плечами. Вот лично она себя красивой не считала. Лейри — другое дело. Высокая, тонкая, гибкая, с густой гривой черных волос до пояса, кареглазая. И с золотисто-смуглой кожей. Вот у кого действительно красота. Безусловная.

А Каирис… Разве она красива? Может быть, это из-за крови отца-торадорца, наградившего девушку темно-русыми волосами и мраморно-белой кожей, под которой просвечивали тонкие ниточки синих жил. Громадные серые глаза были выразительны, а вот пухлые щечки приводили ее в отчаяние. Да и полноватая фигурка тоже. И родственники, которые вечно называли Кайри пышечкой. Губы ничего, но слишком бледные. А полная шея в вырезе туники… так, лучше об этом не думать.

— Кай, прекрати!

— Что прекратить?

— Да у тебя все на лице написано! Убить твоих теток мало! Голову тебе заморочили!

— Я и правда не красавица…

— Ты бестолочь! И вообще, о чем ты думаешь? Нельзя ли попросить кого-нибудь из твоих племянников…

— Двоюродных…

— Да хоть имянареченных… пожить у тебя?

— Нельзя, — отрезала Каирис. — Где они были, когда все мои болели? По домам сидели?

— Они испугались.

— Ну ты-то здесь была!

— Я-то в детстве переболела.

Лейри опустила глаза. Она действительно помогала Каирис ухаживать за матерью и братом. Ну и?.. Ей несложно.