Мария Сакрытина: Клятва (СИ)

тебя всё – я поклялась. Я твоя, Ланс…

Я закрыл ей рот своими губами – её слова действительно были ядом. И правдой. Я хотел, я

мог использовать её, чтобы сирот больше не было, чтобы трущобы исчезли, чтобы…

- Ну? – какое-то время спустя выдохнула Элиза, зарываясь пальцами в мои волосы. – Что

ты мне прикажешь, мой господин?

- Выходи за меня замуж.

Элиза отодвинулась. Нахмурилась.

- Какой глупый приказ. Я и так твоя. Зачем?

- Потому что я люблю тебя. Потому что я не хочу, чтобы ты связывалась с другими

мужчинами. Потому что у нас есть сын, наконец.

Элиза задумчиво накручивала прядь на палец.

- Не спать с другими ты можешь мне приказать. Никки – усыновить, впрочем, в вашем

родстве при одном взгляде на него и так никто не усомнится. Так что – не понимаю.

- Ты согласна?

Элиза недоумённо глянула на меня.

- Конечно. Это же твой приказ.

Я отвернулся. Приказ – ну конечно. Я – дурак, напридумывал себе. Она всегда будет

молчать в ответ на моё «люблю». Я для неё – никто.

- Ты глупец, Ланс, - тихо произнесла Элиза. - Если я когда-нибудь скажу тебе «люблю» –

это будет ложь, чародеи не умеют любить. Но я тебе верю.

- Как твоему господину? – усмехнулся я.

- Хеления была моей госпожой, - улыбнулась чародейка. – Если ты отравишься моей

силой, как и она, я убью тебя, не задумываясь. Но потом умру следом. Что ещё ты хочешь

от меня услышать, глупый рыцарь?

Я повернулся к ней, встретился взглядом.

- У тебя сын, чародейка. Даже не вздумай больше говорить о смерти. И не вздумай никого

убивать на глазах у мальчишек, они же ещё дет…

- Вы, мужчины, такие странные, - дождавшись моего стона, вздохнула Элиза. – Вы

говорите о такой глупости, когда можно приятно провести время и ни о чём не думать.

- Элиза… прекрати…

Чародейка рассмеялась, убрав на мгновение руки.

- Ты точно этого хочешь, мой господин?..

С тех пор она всегда рядом со мной, мой яд, отрава, моя любовь. Её по-прежнему

ненавидит весь мир, её боятся все, о ней сочиняют страшные небылицы. Все считают, что

я держу её на цепи у трона Валерия – и что рано или поздно она убьёт и меня, как убила

предыдущих господ. Элиза Предательница – так её называют. Молва удивительно слепа. И

также слепо несправедлива.

Она стоит за спинкой трона Валерия и улыбается. Послы боятся её улыбки, как её же

заклинаний. Они не видят, что она улыбается только мне. И что её улыбка прекрасна.

Да, она чародейка. Да она может послать своих Проклятых на границу, например, с

Севером – как недавно, когда северяне решили, что если у них есть серебро, то они самые

сильные и могут диктовать на него цены всей Магиане. И да, она может убить, не моргнув

глазом – мерзавца-герцога де Криато, например, продавшегося Северянам, из-за которого

их летучие отряды убивали наших крестьян месяц, и их никто поймать не мог. И да, она

может показательно повесить тело того же герцога на воротах дворца Северного короля и

сделать так, чтобы никто не мог его снять. Да, она может всё это – и много больше.

Но для меня она жена и мать моего сына. «Никки, куда ты летишь, немедленно вернись и

надень шапку, в небе холодно!»

Весь мир считает меня ненормальным. «Избавься от неё, Ланс! В конце концов, у тебя же

сын чародей, зачем тебе Предательница?».

Они не понимают. Никто не может противостоять целому миру в одиночку, менять его

традиции и ломать предрассудки. Но ты не будешь одна, Элиза. Я буду любить тебя – даже

когда горы сотрутся в песок, небо поцелует землю и солнце навсегда погаснет. Я останусь

с тобой, ты никогда не будешь одна.

Так что будь так добра, раз уж ты всё равно это читаешь, сними кретина-герцога с ворот.

Право слово, он смердит невероятно, и я уже устал подхватывать королеву Горлойса,

которая методично грохается в обморок при виде трупа – и всё равно выходит во двор

«просто так, погулять захотелось». Серьёзно – Горлойс уже пообещал вести себя прилично

и у меня нет причин ему не верить. И да, он клянётся больше не трогать нашего сына.

Хотя, замечу, Никки на Севере очень нравится.

И тебе должно быть стыдно, Элиза, читать чужие дневники. Слышишь? Стыдно!

(Приписка, датирующаяся тем же временем, что и записи выше)

Возвращайся, Ланс. И привези нашего сына живым и невредимым, иначе я выцарапаю

Горлойсу глаза – пусть он сколько угодно клянётся, что не посылал тех «разбойников» за

Никки. И его шлюхе-жене – тоже, просто так, по-женски.