Мария Сакрытина - Клятва

- Как ты посмела прийти сюда? - выдохнула герцогиня де Найя, останавливаясь рядом с Элизой. – Ты убила моего брата…

- Он тоже, - усмехнулась Элиза, указывая на меня. – Его ты пустила. Чем ты недовольна, женщина? Я вернула тебе тело. Я отомстила.

- Ты издевалась над моим братом. Что ты заставила его делать перед смертью? - выпалила вдруг Мадлен. – Расскажи.

Элиза вздрогнула.

- Я? – вернув маску спокойствия, отмахнулась чародейка, отодвигая Мадлен и медленно отступая к двери. – Я – ничего. Король Валентин дал ему яд, приказав выпить или до моего приезда или у меня на глазах. Когда я вернулась, он умирал в агонии. Я остановила ему сердце и прокляла его убийцу, - сказала она уже у выхода. И, повернувшись, бросила: – Да, Ланс. Это тот самый король, которого ты так любил.

(Из записок Элизы Северянки)

Заку нравилось, когда люди падают перед ним на колени. Особенно сильные мира сего. А Ланс стал сильным – глупый, грубый рыцарь. Благодаря своему опекуну или ещё чему, но стал. Амир как-то сказал, что уважает его и считает исключительно одарённым человеком – это Ланса-то! Глупый, несдержанный грубиян, идущий на поводу своих желаний. Я только понять не могла, почему меня к нему так тянет? Честный – да, ему просто ума лгать не хватает! Он не в состоянии даже понять, что если он будет любезен со мной, я его… я ему… Я бы ему весь мир подарила!

Я хотела унизить его, хотела растоптать. Хотела посмотреть, как он стоит передо мной на коленях. Я думала увижу его таким, раздавленным, сломанным – и всё, моя странная страсть утихнет. Вокруг же так много молодых красавцев, которые умнее этого бесхитростного рыцаря.

Но всё изначально пошло не так. Арий: «Госпожа, не совершайте поступков, о которых потом пожалеете». Зачем он вообще с нами поехал? Точно компаньонка для юной леди. Не убила бы я Ланса, нужен он мне мёртвый!

Вот кого бы я с радостью отправила на тот свет, так это Мадлен. Я вернула ей тело брата, но я же не виновата, я же тогда была ещё мала, я не знала… Чародеи действительно умирают от одиночества, чужая ненависть и страх давят на нас. А меня здесь все вокруг ненавидели. Мадлен, слуги (они-то за что?), Ланс. Я говорила ему про Валерия и сама с удивлением понимала, что мои слова искренны. Да, я могу убить невинного ребёнка. Что мне его жизнь? Жалость? Ха, а кто меня жалел? И снова прав был Зак – только он способен меня понять. Только мы есть друг у друга. И всё. Остальной мир будет нас ненавидеть, будет нас бояться – даже если мы станем мирно жить себе в глуши как простые крестьяне. В Овидстане нам поклоняются из того же страха – чудовище, если нет сил с ним справиться, лучше ублажать. Ведь так? Конечно, если ненавидят и боятся, пусть лучше стоят перед нами на коленях.

Вот только мне не понравился Ланс на коленях. Сломленный – да, я чувствовала, что он сделает для меня всё, что бы я в тот момент ни приказала. Но я не могла приказать ему быть снова нежным, снова восхищённым влюблённым дурачком. По этому влюблённому я скучала. А не по сгорающему от ненависти глупцу. Так скучала, что не могла дать этому новому Лансу умереть.

А ещё я безумно ему завидовала. Он мог любить – меня, этого Рэйя, короля. А я нет.

Даже наш ребёнок, частица той недоступной мне любви, умер, ещё не родившись.

Наверное, я действительно проклята.

(Из личного архива герцога Ланса де Креси)

К традиционному последнему тосту во славу гостеприимства и Путника мы вернулись как ни в чём не бывало – причём все. С разным временным промежутком, но дисциплинированно сели пить последний бокал за гостеприимных хозяев, после которого можно было, наконец, разойтись по спальням.

Традиции превыше всего – особенно у аристократов. Индюки надутые…

Бледная Мадлен старалась не смотреть ни на кого, кроме безмятежно улыбающегося Ария, пока я штампами вещал о том, как мы счастливы тут все быть и прочее, и прочее, и прочее. Элиза прожигала взглядом почему-то мою руку. Или бокал?

Наконец, слова кончились, я выдохся, поднёс бокал к губам. Поймал странный взгляд герцогини, которая впервые за вечер на меня посмотрела… И оцепенел не в силах пошевелиться.

- Поставь бокал, - чётко приказала Элиза в наступившей тишине.

- Госпожа, - Арий быстро поднялся, подошёл к чародейке, успокаивающе положил руки ей на плечи, - прошу вас, давайте не будем…

- Я не хочу, чтобы ты умирал, - отчеканила Элиза, отмахиваясь от целителя.

- Что вы себе позв…, - голос Мадлен утих по щелчку чародейки.