Фанфик Far Beyond a Promise Kept (СИ)

Десять минут спустя Гарри сидел с горячей чашкой в руках и тарелкой печенья рядом, наблюдая, как Дамблдор и Снейп изучают карту, разложенную на столе директора. Эта была копия той карты, что была закреплена над столом в квартире Снейпа, но на ней была обозначена лишь линия того великого круга, что вел от Албании в Литтл-Хэнглтон. Гарри подавил зевок, пока они обсуждали карту, и вытянул ноги вперед, разминая уставшие мышцы.

— Дом кажется заброшенным, — сказал Снейп, доставая городской отчет, который он раздобыл в каком-то магловском комитете. — А холм, на котором он стоит, окружен защитой.

— Но сама территория не ухожена? — спросил Дамблдор.

— Да, — ответил Снейп. — Передвигаться там сложно.

— На кладбище есть место, — заметил Гарри. Снейп с любопытством обернулся к нему.

— То зелье, о котором ты говорил, требует очень немного в плане церемонии? — спросил Дамблдор, постукивая пальцами по карте и не обращая внимания на гаррины слова.

— Да, — ответил Снейп, роясь в своем собрании документов и доставая чертежи дома Риддлов за 1875 год. — Хотя для него потребуется довольно много места, а потому, возможно, все будет проходить на улице.

— Ты уверен, что Волдеморт станет так рисковать? Учитывая, как он слаб? — спросил Дамблдор.

— Он достаточно наивен, чтобы считать дом своего отца приемлемым убежищем, — сказал Снейп. — Он, скорее всего, не будет думать дважды перед тем, как начать колдовать за его пределами.

— Высокомерие опасно, — пробормотал Дамблдор.

— И как же нам его остановить? — спросил Гарри, допивая чай. — Если мы знаем, где он и что он слаб, не можем мы просто пойти туда и… я не знаю… оглушить его?

Он прикрыл рот, пряча очередной зевок, и задумался над тем, чтобы налить себе еще чая. Кофеин либо поможет ему взбодриться, либо же тепло от напитка разморит его окончательно.

— Боюсь, все не так просто, Гарри, — мягко сказал Дамблдор. — Подозреваю, в деле замешена куда более темная магия, чем нам с профессором Снейпом приходилось сталкиваться.

Гарри прищурился, услышав это, но ответить не успел, поскольку его опередил Снейп.

— Скажите ему, — приказал он.

Дамблдор оглянулся на Снейпа, который стоял у стола, скрестив руки на груди, и смотрел на директора серьезным взглядом.

— Вы просите его сражаться в этой войне за вас, а потому расскажете ему обо всем, с чем ему, возможно, придется столкнуться.

— А иначе? — спросил Дамблдор, но Гарри понимал, что сделал он это из чистого любопытства. В тоне директора не было никакой злости, и ничто не указывало на то, что он не желал делиться имеющейся информацией.

— Или мы с Джоном найдем свой собственный способ победить, — спокойно ответил Снейп. — И школа заплатит неустойку за его отказ от участия в турнире.

— Ах, — кивнул Дамблдор, наливая им еще чая. — В этом нет необходимости, Северус. Присаживайся.

Снейп тяжело опустился на стул, раздраженный поведением Дамблдора, хотя, что удивительно, злым он не был. У Гарри сложилось впечатление, что эти двое частенько доводили друг друга до крайности.

— Гарри, в магическом мире существуют определенные заклинания и ритуалы, о которых никогда не говорят. Тебе рассказывали о Непростительных, но есть одно темное заклинание, с которым ты никогда не сталкивался и, надеюсь, никогда не столкнешься, оно необходимо для создания крестражей.

— Звучит не слишком приятно, — сказал Гарри, отдавая свою чашку Дамблдору, чтобы тот снова ее наполнил.

— А ничего приятного в этом и нет, — сказал Снейп, скрещивая ноги и внимательно слушая разговор.

— Это форма бессмертия, — продолжил Дамблдор, наливая Гарри чай. — Но его цена огромна. С помощью этого заклинания можно разделить душу и поместить ее в предмет для сохранности, что позволит человеку, сделавшему это, продолжать жить, даже если его физическая оболочка будет уничтожена.

Гарри скривился, оглянувшись на Снейпа, чтобы удостовериться в том, что слова Дамблдора действительно были правдой. Снейп в ответ коротко кивнул.

— Душа разделяется на части, когда человек совершает самое страшное преступление против природы, — мягко добавил Дамблдор. — А когда душа разделена, то ее уже нельзя соединить обратно, как прежде.