Робин Хобб - Корабль судьбы (Том I)

Кеннит поставил бокал на стол и коротко объявил:

– Ладно, как бы то ни было, мне для моих дел требуется живой корабль. Необходимо вернуть Проказницу к жизни!

Уинтроу тихо ответил:

– Навряд ли это получится.

– Быстро же ты перестал верить в меня, – хмыкнул Кеннит. – Разве не ты всего несколько дней назад утверждал, что я – избранник Са? А считанные недели назад ты не побоялся замолвить за меня слово перед народом и утверждал, что мое предназначение – стать их королем, если только они окажутся достойны меня. Ну и какова же цена твоей вере? Ломаный грош, если она без остатка испаряется при первом же затруднении! Короче, слушай внимательно, Уинтроу Вестрит. Я бродил по берегам острова Других, и то, что они мне напророчили, лишь подтвердило мою особую участь. Мое слово заставило утихомириться шторм. Я говорил с морской змеей, и она склонилась перед моей волей. Не далее как вчера я привел тебя назад от самых врат смерти… тебя, неблагодарный щенок! И после этого ты сидишь тут и еще суешь мне палки в колеса? Да как ты смеешь заявлять, будто я не сумею заново оживить свой корабль? Или, может быть, ты сознательно вознамерился помешать мне? Неужели тот, с кем я обращался как с сыном, именно теперь подставит мне ногу?

Этта, как раз отошедшая от стола, замерла там, где стояла – вне круга света масляной лампы, – и лишь взгляд ее перебегал с одного лица на другое. Она явственно разглядела целую бурю чувств, всколыхнувшихся в душе Уинтроу, и сама себе удивилась. Кажется, она окончательно отвыкла остерегаться людей! – ибо знать другого так хорошо, как она знала Уинтроу, способен лишь тот, кто дает заглянуть в собственное сердце. А это – дело опасное. И, что гораздо хуже, она вдруг ощутила его внутреннюю боль как свою. Уинтроу, как и она, разрывался между любовью к человеку, за которым они оба следовали так долго, и страхом перед тем могущественным существом, в которое он понемногу преображался. Этта даже затаила дыхание, жарко надеясь, что Уинтроу сумеет подыскать правильные слова. «Только не рассерди его, – мысленно взывала она. – Рассердишь – и он уже тебя не услышит».

Уинтроу тем временем набрал побольше воздуха в грудь. В глазах у него стояли слезы.

– По правде говоря, – начал он, – ты, господин мой, обращался со мной гораздо лучше моего собственного родителя. Когда ты впервые ступил на палубу «Проказницы», я ждал смерти от твоих рук. А вместо этого ты призвал меня – и призывал потом ежедневно – обрести свою жизнь и пить ее полной чашей. Кеннит, ты теперь для меня не просто капитан. Ты гораздо больше. И я безоговорочно верю, что ты – орудие Са, направляемое Его всевышней волей. То есть, конечно, это к любому человеку относится, и не только к человеку. Но тебе Он определенно предначертал далеко не рядовую судьбу. И все же, когда ты рассуждаешь о том, чтобы вернуть Проказницу к жизни… Нет, я не в тебе сомневаюсь, мой капитан. Скорее уж в том, что она вообще была когда-либо живой… в том же смысле, как ты или я. Проказница – искусственная личность, слепленная из воспоминаний моих предков. Драконица – да, она когда-то действительно существовала, но это было давно. Я к тому, что если Проказница никогда не была воистину живой, а драконицу убили при постройке корабля, то где та жизнь, которую ты намерен призвать?

И вновь Этта увидела то, что ей совсем не полагалось видеть: неуверенность на лице Кеннита. Выражение неуверенности возникло и сразу исчезло, явившись лишь на мгновение, столь краткое, что успел ли заметить Уинтроу?

Юноша, по крайней мере, ничего не сказал. Тем не менее заданный им вопрос висел в воздухе, не имея ответа. А потом… Этта не поверила своим глазам: очень медленно и осторожно рука Уинтроу поползла через столешницу к Кенниту. Так, словно он собирался сжать его руку своей в знак… чего? Сочувствия? «Ох, Уинтроу, остановись! Слишком страшную ошибку ты готов совершить…»

Но Кеннит словно не замечал его движения. Да и слова Уинтроу как будто совсем не смутили его. Он просто смотрел на парня. И Этта с пугающей ясностью поняла, что он принял какое-то решение. Вот он потянулся – неторопливо на сей раз – за бутылкой и плеснул себе еще. Дотянулся и взял пустой бокал Уинтроу, налил щедрую порцию и поставил бокал перед пареньком.

– Пей,– велел он без всяких церемоний.– Может, хоть это поможет расшевелить твою кровь. И хватит уже толковать мне о невозможности ее оживления! Расскажи лучше, каким образом ты мне с этим поможешь! – И он одним глотком опорожнил свой бокал. – Все-таки она была живой, Уинтроу. Если та сила, что одушевляла ее, могла быть отозвана, значит, можно ее и вернуть!