Влада Медвденикова: Дети войны

Но нет, сейчас важнее другое.

Я отворачиваюсь от берега, смотрю на юг, туда, где далеко за краем горизонта скрыт наш мир. И зову старших звезд, как делал столько раз прежде — единый призыв, обращенный ко всем пятерым.

Но теперь я помню каждого из них.

Они отвечают мгновенно — голос, сплетенный из пяти голосов, гремящий, неразрывный.

Возвращайся, говорят они. Иди к нам.

В чертоги тайны, где я был столько раз. И куда никто не входит без зова.

Я не один, отвечаю я.

Возвращайся с ней.

Я обнимаю Бету за плечи. Темнота клубится в моих руках, горячая, готовая перенестись из мира в мир. Бета смотрит на меня снизу вверх, ждет.

— Сейчас мы отправимся в город, — говорю я. — В чертоги тайны.

Бета кивает. Я хочу добавить: «Ничего не бойся», но незачем — она отважна, моя маленькая звезда.

Темнота смыкается, клубится, неистовая и жаркая. А когда расходится, исчезает в моих ладонях, — вокруг нас остается лишь свет. Серебристый, голубой и белый, он течет вверх, мерцает и поет, приветствуя меня.

Я беру Бету за руку, и мы вместе выходим под каменные своды чертогов тайны.

Пусть только с ним все будет хорошо.

Пусть только с ним все будет хорошо на этот раз.

Я повторяла эти слова про себя снова и снова, словно они могли изменить что-то. Словно были волшебными, — пока они звучат внутри меня, ничего не случится плохого, все будет в порядке. Все будет хорошо в этом страшном месте — в чертогах тайны.

Но когда темнота схлынула, я запнулась, потеряла мысль, — таким ярким, ослепительным был воздух.

Подо мной был лишь свет, и он стремился вверх, казался текучим, как вода. Сквозь этот бесплотный, мерцающий поток я видела Мельтиара, — его волосы стали чернее, искрились темнотой, в глазах сплеталось сияние, вспыхивало, меняло цвет. Он казался одновременно далеким и близким.

Я спохватилась, вспомнила о своем заклинании.

Пусть — пусть только — с ним все будет хорошо — пусть на этот раз — Мельтиар шагнул вперед, я вместе с ним, — и внезапно мир стал темным, тусклым, пустым. Я обернулась. Позади сиял поток, такой же, как в колодцах, пронизывающих город. Но здесь не было колодца — лишь зал, огромная пещера. Тени таились наверху, текли отовсюду, я не могла сосредоточиться, различить очертания, — свет, из которого мы вышли, ослепил меня, как солнце в полдень.

Но воздух уже не казался бесцветным и тусклым, я начала узнавать его. Привкус электричества и холодных горных ветров, спустившихся по шахтам вентиляции; запах черного камня, — гор, древних как мир; и запах самого города, изменившийся здесь, но такой знакомый, родной.

Это наш дом. Мы вернулись.

Мельтиар отпустил мою руку, пошел вперед, и я замерла, не зная, что мне делать. Зрение возвращалось, я видела светильники в скальных уступах стен, темные устья коридоров и людей, идущих нам навстречу, одетых в черное, в цвет войны. Я не могла сосчитать сколько их, — пятна плыли перед глазами, сбивали с толку.

Я перехватила покрепче ремень оружия, и пошла следом за Мельтиаром.

— Бета!

Я не заметила, как Кори оказался рядом, — рыжий всплеск волос, ищущий взгляд, рука, стиснувшая мое плечо. И в этом прикосновении были его чувства: беспокойство, острое, мешающее говорить, облегчение и радость — такая сильная, что слезы подступают к глазам.

Или это были мои чувства?

— Идем ко мне, — сказал Кори.

Он повел меня прочь, в коридор, уходящий в тишину, озаренный белыми светильниками. Я обернулась, чтобы посмотреть на Мельтиара. Он стоял среди темных людей, гул голосов эхом уходил к высоким сводам пещеры.

Кори вел меня по изгибающемуся коридору. Иногда мне казалось, что я вижу двери, — они сливались с камнем стен, были едва различимы. Отзвуки голосов давно погасли позади, остались лишь наши шаги и шепот ветра. Стало так безлюдно и тихо, словно мы шли назад во времени, туда, где нет электричества и летающих машин, где вместо города — пещеры, сумрак, петляющие туннели в толще гор.

Я едва сдержалась, чтобы не позвать Мельтиара. Что с ним сейчас? Что ему сказали эти люди? Будет ли все хорошо на этот раз?

Кори остановился возле двери. Она оказалась обычной, черной, и откатилась в сторону от одного прикосновения. Мы вошли внутрь.

Я попыталась оглядеться, рассмотреть, что вокруг, — ведь это была комната Кори, место, где он жил с тех пор, как попал на тайный этаж. Но не могла сосредоточиться, тревога жгла меня изнутри, и взгляда не хватало, — комната была огромной. Вдалеке, у стены громоздился стол с химической установкой, колбы поблескивали в белом свете. Мне померещился резкий запах, привкус, горький и сладкий одновременно. Но нет — воздух был чистым, мне показалось.