Вадим Крабов - Заговор богов

Командир, сотник Эрдоган, поднялся туда, откуда прозвучала тревога, в надвратную башенку. Убедился, что сигнал не ложный, ругнул туман, который, испугавшись грозного тиренца, отличившегося Великом походе, быстро пополз ввысь, открывая все новые и новые ряды неприятеля.

— М-да… — глубокомысленно заключил он. — Красиво стоят! Ваша задача, — обратился к сидящим (сам посадил подчиненных — нечего стоять на виду у противника) караульным, принявшими самый бравый вид. — Подавать сигналы при попытке скрытного перемещения и не давать приближаться к воротам. Стрелами бить метко, горшки использовать в крайнем случае — они наперечет. Задача ясна?

Пожилой хмуро кивнул, а молодой отчаянно воскликнул:

— На наше место в десятке Карбана! — В его глазах легко читалась досада: мол, как тут себя проявишь? — Наше место на левом фланге стены!

— Декаду будешь казармы чистить, сопляк! Десять плетей на конюшне!!! — и Эрдоган чуть ли не кубарем скатился по крутой каменной лестнице, по высоким, не под человеческий рост ступеням. Разъярил его не только и столько самый молодой воин, Кучук, а сам факт внезапного появления большого войска:

«Судя по фаланге — более двух тысяч… нет, дальние ряды могли пустыми щитами заставить, хитрецы — меня не проведешь! Но тысяча — точно. Где разведка?! Они там спят, на дальних дозорах?! А если бы они ночью… а почему они ночью не полезли? Выстроились, как на смотре… какая наглость!.. А Знаки горят, даже я вижу», — с этими мыслями он бежал в штаб, где забыл недавно выданный амулет «эфирного разговора». Снял перед сном — черный камень размером с рукоять сабли мешал спать.

Начиналась первая утренняя четверть.

Командир, кивнув магу, спокойно пившему утренний чай из расписной керамической пиалы, и не обратив внимание на недавно прикомандированных шаманов, влетел в спальню, схватил амулет и вышел обратно, в помещение штаба, где на столе лежала тщательно расправленная схема его заставы и стояло пять дымящихся пиал. Только сейчас Эрдоган заметил, что не хватает одного шамана, имя которого не вспомнил. И, понятное дело, десятников — они проверяют своих и если сей момент не начнется штурм (не допустите Предки!), то скоро явятся.

— Сколько у них склонных к Силе? — нервно спросил Эрлан, поднося к губам амулет.

Спросил ни к кому не обращаясь: спокойствие этих людей его раздражало. Он был лихим рубакой, хорошим тактиком кавалерийской лавы, но здесь, на охране важнейшего объекта — одного из двух проходов в Кальварион — терялся. Своим появлением в долине Эрдоган был обязан лично Пиренгулу, который отправил его, своего верного человека, родственника, в числе первых пяти сотен. Отправил «зыбучей ямой» в незнакомый город, который оказался таким чудесным, таким спокойным… Полтора года тихой мирной жизни расхолодит кого угодно. Хвала Предкам, последние полгода регулярно устраивались учения, а то бы… теперь все воины и сотник в том числе хотя бы одет был подобающе: панцирь, поножи, наручи, сапоги. Шлем с бармицей. Маг-подмастерье и шаманы — не исключение.

— Сейчас вернется уважаемый Элькун и скажет, — спокойно ответил маг — тиренец средних лет. Почему за прожитые годы рангом не вышел, и для него самого оставалось загадкой. Не растягивались каналы и все тут! — Я тебе чай велел принести. Присядь, Эрдоган, попей. — Они знали друг друга лет десять, еще с Сарматской столицы, куда их обоих пригласил лично Пиренгул.

Сотник раздраженно бросил амулет, повисший на бронзовой цепочке на уровне солнечного сплетения. Тут же пожалел о своей невоздержанности. Командир он или горох козий?! Сел как можно спокойнее и даже успел глотнуть чаю, как вбежал молодой шаман. Не переведя дух, обратился к сотнику:

— Я заметил пять десятков склонных к Силе, господин сотник! Какие именно — разобрать не удалось, они подозрительно суетятся, перемещаются. Держатся в середине фаланги, а людей я насчитал тысячи полторы. Лагерь не видел. Наверное, за поворотом. Начальник разведки наблюдает, людей своих поджидает. Говорит, скоро доложит точнее…

— Дарки! — Эрдоган не выдержал, хлопнул по столу и вскочил. — Он первый должен был докладывать! Еще ночью, на подходе! Такое войско проспать!!! Что я князю скажу?!

— Эрдоган, друг, — проникновенно произнес маг, — я тебя прекрасно понимаю, но послушай меня. — Сотник, тяжело дыша, непонимающе уставился на старого товарища. В его глазах продолжала плескаться ярость, причем теперь и на самого себя, снова показавшего другим свою слабость. — Ты беспокоишься о воинах, о просчетах разведки — это понятно. Ты им отец и мать, как это и положено настоящему командиру… — слушая эту речь Эрдоган успокаивался. Сейчас уже по-настоящему. Голова начинала соображать. Старый друг знал, как надо успокаивать излишне горячего и, если честно, не очень умного товарища. — Доложи князю все как есть. А за заставу не переживай, она и сотню магистров выдержит. Работа древних каганов! — последнее выдал с нескрываемым восторгом.