Дмитрий Щербинин - Ворон

Альфонсо не суждено было услышать этого ответа. Та сила, про которую он забыл, ударила его железным крылом, разодрала щеку, да силой этого удара попросту перебросила через озеро. Там Альфонсо покатился в траве. Еще не успел очнуться, а тут — новый удар. Вновь он катится куда-то… Потемнело в глазах, однако, та сила, которая овладела им, не давала юноше забыться. Вот, точно железный ветер в голове пронесся, и он, широко распахнув глаза, увидел над собою, гневливое, наполненное облачными шрамами небо. И вновь загрохотало — перекинулось через все небо, да с такой силой, что, казалось, небо расколется, да рухнет тяжеленными, кровоточащими обломками…

На груди Альфонсо сидел ворон. Смотрел непроницаемым оком:

— Что вожусь с тобою — с червем, с жалкой, бесконечно лопочущей по мелочам, слезливой, бабьей душонкой?! Давно бы бросил бы тебя, да и изгнил бы ты, слабый и некому ненужный. Не жду я от тебя благодарности, знаю, что за истинную дружбу, только ненависть от тебя получу. Но — я верен тебе! А ну встань!..

Вновь сила превосходящая его собственную вздернула юношу на ноги, и тот увидел пред собою Сереба с колыбелью. Над горизонтом поднималась сплошная, непроницаемая грозовая стена. Черные бастионы беспрерывно озарялись молниями, и, казалось, что тьма эта сейчас обрушиться, поглотит весь мир.

— Туда! — неожиданно громко и властно прокричал ворон. — Твой путь лежит во тьму. Ты пройдешь сквозь бурю, там, где никто кроме тебя не пройдет! Ты пронесешь с собою трех братьев, и оставишь на этих берегах прошлое! Да — там куда я тебя веду — прошлое не будет тяготить! На Сереба — скорее!

Тут только Альфонсо заметил, что тело коня обвивают некие синие полосы — они с шипеньем вгрызались в его плоть, стягивали мускулы, доставляли ему великие мученья, и заставляли двигаться туда, куда хотел ворон. Альфонсо хотел было воспротивится, однако, и его скрутила невидимая сила, бросила в седло — голос каркал в ухо:

— Ты еще будешь радоваться, что я подоспел вовремя! Оглянись-ка!

Не дожидаясь, пока Альфонсо повернется — та же сила, которая швырнула его на Сереба, несколько повернуло его тело и голову.

Теперь Альфонсо видел, что с запада длинную стеною, гонят своих скакунов всадники — их было не менее сотни. Альфонсо вновь был развернут в седле навстречу буре. Сереб, против своей воли, вздрагивая от боли, побежал в ту сторону, а ворон все каркал:

— Что, думаешь — они просто на прогулку выехали?! Это погоня за тобой! Уж будь уверен — в этом Нуменоре, все становится известно сразу! Нигде укрыться — всюду глаза этих ищеек. То, что случилось у озера, увидела какая-то птаха, и вот — донесла… Они в ярости, они хотят убить тебя! Смотри, как коней то гонят, ну ничего — Сереба им не догнать!

Конь нес его на восток, навстречу буре. Все сильнее, словно бы желая раздуть угли громадного костра, дул ветер; над головою, первыми отрядами грохочущей армии, неслись быстрые, похожие на копья облака. Слагались они и в другие образы — там можно было узнать и драконов, и гигантских летучих мышей — правда, они не имели плоти, но были лишь расплывчатыми, подвластными ветру призраками.

Простите вы меня. Маленькие, пожалуйста — простите меня! — шептал Альфонсо, и не переставая рыдать, иступленным, нечеловеческим голосом взвыл:

От того озера, где адмирал Рэрос лишился зрения, до крепости Жемчужного клыка на быстром нуменорском скакуне был час стремительного галопа, — Сереб преодолел это расстояние менее чем за три четверти часа.

В то мгновенье, когда конь пролетел через Жемчужные ворота, и, объятый синеватыми нитями, устремился к морю, словно бы жаждя остудить в нем свой жар — буря была уже совсем близко. Первый вал черной стены уже нависал над крепостью, но это был тот вал сквозь который еще можно было разглядеть бардовое свечение неба, и который не нес в себе ни дождя, ни молний. Дальше же тьма сгущалась; и видно было, что эта глухая, грохочущая, прорезаемая бичами молний тьма встает до самой воды, вздыбливает воду, и видны уж были беснующиеся валы. Тогда ворон прокаркал:

— Сейчас я покину тебя. Близко этот безумный старик, жаждущий погубить твой пламень…