Кира Касс - Сирена

– И я тебя. Спасибо, что всегда поддерживала меня. Не знаю, что бы я делала все это время, если бы не ты. Ты слепила меня. Если когда-нибудь найдешь на своем пороге оставленную там картину, знай – это от меня!

Мы обе рассмеялись. Я отпустила Миаку и повернулась напоследок к Эйслинг. Никогда не думала, что найду слова для прощания с ней.

– Как мне тебя отблагодарить? – спросила я.

– Живи полной жизнью, – просто ответила она. – Ты через многое прошла, чтобы заполучить своего возлюбленного. Наслаждайся новой судьбой. Я буду радоваться за тебя. И позволь тебя поблагодарить за доставшееся мне время.

– Ты распорядишься им лучше всех. Уверена, маленькая Эйслинг вырастет такой же сильной и удивительной, как ты.

– Посмотрим, – с улыбкой ответила Эйслинг.

Она действительно увидит жизнь своей правнучки, и я радовалась за нее.

– Прощай, Кэйлен!

– Прощай, Эйслинг!

– Прощай! – хором подхватили Миака и Элизабет.

– Прощайте!

Настало время уходить. Я бросила на сестер последний взгляд и медленно погрузилась в воду.

Настроение мгновенно изменилось.

Я чувствовала Ее грусть, но Океан вела себя по-деловому. Она сообщила, что нас ждет нелегкая задача. Многие сирены за долгую службу открывали в себе тягу к чему-либо. Она не могла отрицать, что я испытывала огромную тягу к Акинли, более сильную, чем большинство сирен к своим увлечениям, но я знала его всего год. Это капля в прожитом столетии. Я могу смутно помнить о его существовании, когда проснусь в новой жизни.

Об этом я не подумала. Я все еще считала, что до свободы осталось целых восемнадцать лет и я начну строить планы, когда они перестанут казаться настолько призрачными. Серьезная ошибка – не продумать все заранее.

К тому же большинство девушек хотели получить определенную работу или отправиться в излюбленное место. Я мечтала о человеке. Люди то и дело передвигаются. Океан не в состоянии найти Акинли, пока тот не коснется воды, ожидание могло затянуться. И даже тогда он не должен знать, откуда я появилась. Он перепугается, если увидит, как меня вслепую выбрасывает из воды.

Об этом я тоже не подозревала.

Благодаря мне Океан знала, где находится дом Акинли, и могла просто оставить меня рядом на берегу. Но если он не найдет меня раньше, чем я приду в сознание, я могу куда-нибудь убрести. Поскольку Акинли знал меня как Кэйлен, Она даже не могла предложить мне документы. Да, Океан могла обеспечить меня деньгами, что немного облегчит жизнь, но с деньгами или без них, если я встречу случайного прохожего, меня отправят в больницу. И, как бы я ни старалась, я смогу не вспомнить об Акинли подробностей, которые заставили бы искать его, а он не будет знать, что я вернулась. Я стану безымянной бродягой.

Надо проявить терпение. Многое зависит от удачи. Но Океан сказала, что, если я точно хочу вернуться к Акинли, Она сделает все, что в Ее силах, чтобы помочь мне.

Я люблю Акинли. Я готова рискнуть затеряться в мире, лишь бы попробовать.

Тогда Она тоже готова попробовать.

Несмотря на браваду, неопределенность меня пугала. Сумею ли я вспомнить, каково это – быть человеком? И смогу ли выжить одна, без посторонней помощи? Ведь после того, как я потеряю тело сирены, я стану обычной девушкой: молодой и не особенно сильной. Любой сможет меня обидеть. Столько всего непредвиденного может произойти. Но если я хочу увидеть Акинли, надо попытаться.

Решение принято, и мы с Океан уютно устроились вдвоем. Неизвестно, сколько нам придется ждать. Я не знала, успею ли попрощаться, так что все оставшееся с Ней время стало медленным расставанием.

Я действительно люблю Тебя, несмотря ни на что.

Она сказала, что знает. Часто чувствовала любовь в моих мыслях, задолго до того, как я решилась сказать о ней вслух.

Я часто об этом думаю?

Да, часто. В мыслях я представляю Ее матерью. После Полис-Айленда это впечатление окрашивало все наши разговоры. Даже когда я злилась.

Я не подозревала, что часто так думала. Вернее, даже все время. Но да, я знаю, что считаю тебя мамой.

Океан сказала, что есть отношения, от которых никуда не деться. Если они существуют, так будет всегда. Обстоятельства не могут их изменить.

Даже когда я уйду?

Даже тогда.

А когда состарюсь?

Все равно.

Мне неожиданно стало очень грустно.

Я буду тебя помнить?

Вряд ли. Она надеялась, что все подробности моей жизни в качестве сирены исчезнут. Не хотела, чтобы я хранила плохие воспоминания ради немногих хороших.