Ким Хантер - Рассвет рыцаря

Солдат снова горько пожалел о том, что пришел сюда не как победитель чудовища Гарнаша.

— Это шерсть — щетина с затылка дикого кабана.

— Какого еще кабана?

Воины, разбиравшие шатер, оставили работу, с любопытством ожидая ответа.

— Гарнаша, гигантского вепря, — сказал Солдат. — Я пытался его убить, но не смог.

Лейтенант широко раскрыла глаза от изумления.

— Ты охотился на Гарнаша и остался жив?

— Ну да, я остался жив, но мне не удалось с ним расправиться.

— Откуда у тебя его шерсть? — спросил подошедший сержант.

— Я вырвал ее у него из спины, — признался Солдат. — Я вцепился ему в загривок, и волосы остались у меня в руке.

— Ты ездил верхом на Гарнаше?! — воскликнула лейтенант. Вдруг выражение ее лица изменилось. — Ты лжешь. Это не может быть правдой.

Взгляд Солдата на мгновение превратился в голубую сталь.

— Я никогда не лгу, тем более не приписываю себе незаслуженных подвигов, — произнес он ледяным тоном. — Человек, у которого осталась только его честь, должен свято придерживаться правды, ибо в противном случае он потеряет все. Судья может солгать — его защитит высокая должность. Принц может солгать — у него есть деньги и титул. Солдат может солгать, ибо ему на помощь придет его семья — весь полк, в котором он служит. Чужеземец, прибывший издалека, без гроша за душой, солгать не может, так как тогда у него больше ничего не останется. Ложью он разденется донага, сбросив с себя единственное, что у него было.

— Внешне он похож на воина, — заметил сержант, — но говорит как философ. Я ему верю.

Лейтенант кивнула.

— И я. Слушай, незнакомец, у нас в карфаганской армии нет «полков». У нас есть шатры. Воины, живущие вместе в одном шатре, сражаются под одним знаменем. Нашим шатром — шатром Орла — командует капитан Монтекьют. На нашем знамени изображен орел. Когда мы выступаем в поход, орел улетает с нашего штандарта.

— Орлы в небе, смерть врагам! — крикнул стоящий рядом воин.

— Я могу поступить в шатер Орла? — спросил Солдат. — Для меня это будет большая честь.

— Я должна переговорить с капитаном, — ответила лейтенант. — Хотя человеку, катавшемуся верхом на Гарнаше, не откажут без веских причин.

— Идиот! — бросил ворон перед тем, как взмыть в воздух.

Карфаганский сержант выпучил глаза.

— Эта птица говорит человеческим языком?

— Нет, — заверил его Солдат. — По-моему, она просто каркнула.

Лейтенант, как и обещала, обратилась к капитану, и тот согласился, что воин, катавшийся верхом на Гарнаше, словно это бык или дикий конь, придется кстати шатру Орла.

Солдат сходил в город. С большим трудом ему удалось вернуть свой боевой молот. После этого он был принят в шатер в качестве простого пехотинца.

Еще до того, как день перевалил за половину, карфаганское войско выступило в поход, направляясь на северо-запад к горным перевалам. В той стороне находился Кермерский проход, соединявший Гутрум и Фальюм, страну людей-зверей. Именно этим проходом пользовались бандиты, грабившие беззащитных крестьян в окраинных районах Гутрума.

— Похоже, мы выдвигаемся значительными силами, — заметил Солдат, обращаясь к одному из своих товарищей. Он окинул взглядом длинную извивающуюся ленту воинов в красно-коричневых плащах и вьючных мулов, везущих рыже-красные шатры. — И все это лишь для того, чтобы расправиться с бандами кочевников?

— На самом деле эти банды весьма многочисленные, — ответил тот. — До тысячи всадников и две-три тысячи пеших воинов. И они прекрасно умеют держать в руках оружие.

— Они сражаются не хуже ханнаков?

— Люди-звери еще более свирепые и безжалостные, чем ханнаки.

Это многое сказало Солдату о противнике, с которым ему предстояло столкнуться, хотя он за всю свою жизнь встретил лишь одного-единственного ханнака.

Колонна воинов напоминала лениво ползущую по полям огромную ржаво-бурую змею. Впереди и сзади следовали сторожевые дозоры, следящие за неприятелем. Центральный район Гутрума занимали безлесые равнины, заросшие высокими травами и дикими цветами. Солдат с удивлением поймал себя на том, что некоторые виды растений ему известны. Особенно много было желтого вербейника и чертополоха. Тут и там встречались заросли касатика, которым местные крестьяне латали свои плетеные кресла и островерхие крыши. Солдат также узнал бледно-лиловую сирень и коровяк, а еще сладкий батат. Изредка встречавшиеся деревья, в основном айва и тутовник, скорее всего были посажены крестьянами. Здесь не росли ни развесистые дубы, ни буки, ни вязы.