Ирина Лукьянец - Академия Межмирья - Стать Ведьмой [СИ]

- Ай-ай-ай! - с милой улыбкой, будто говоря с трёхлетними проказниками сказала я, выпуская ещё несколько жгутов и ловя ими беглецов.

- "Хватит с ними играться!" - почти зло прошипел Мурлыка. - "Выпусти волну!"

Так вот, чего он хотел добиться. Он хотел свободы, отлично зная, что я не смогу его утихомирить. Так зачем было разыгрывать весь этот спектакль? Или он соврал мне, сказав, что после моей смерти станет свободным? Кажется, что ничего хорошего мне от него ждать не стоит. Он - тёмная сила, принявшая тот вид, в котором я не стану его бояться и могу допустить ошибку, подписав смертный приговор огромному количеству людей.

- "Я сказал выпусти меня!" - его голос не был более писклявым или милым. Это рычащее, шипящее подобие человеческой речи невозможно описать.

- Заткнись, - отмахнулась от него я, стараясь унять волну ненависти и желания смерти, что пришло ко мне с этой тёмной силой.

Получалось весьма недурно. Я никогда не получала удовольствия от чужого страдания, а сейчас убивала только для того, чтобы спастись. Оставь я хоть одного из них в живых, и он будет мстить. Мстить за мёртвых товарищей, за своё унижение, за свой страх перед хрупкой девушкой. Надеюсь, что торговцы и другие члены каравана отнесутся ко мне с пониманием, хотя на отсутствие страха рассчитывать не приходиться. Я бы на их месте тоже себя боялась.

Когда с дезертирами было покончен, я усилием воли втянула в себя остатки магии, хотя это оказалось не просто. Мурлыка на моем плече недовольно шипел, но повинуясь мысленному приказу вобрал в себя остатки тёмной магии, что бушевали в моем теле и вытащил когти из моего плеча. Обессиленная и вымотанная я осела на пыльную дорогу и закрыла лицо руками.

- "Прости," - голос котёнка больше не был писклявым, но и того ужасающего звука тоже не наблюдалось. - "Свобода всегда пьянит."

- "Просто помолчи," - устало попросила я, стараясь совладать с эмоциями.

Я убила. Не нечаянно, а специально и целенаправленно. Мне стоило их только припугнуть, показав на что я способна, и нас бы отпустили. Но я убила. Я уничтожила их, не оставив ничего кроме пепла. И больше всего, меня сейчас пугало осознание того, что если понадобиться, то я убью снова. Не задумываясь, потому, что хочу жить. У меня есть к чему стремиться. Вот только непонятно, что от меня после всего этого останется. Наверное, не много.

Несколько купцов под началом господина Корфа подняли меня за руки и отнесли в повозку, где я свернулась небольшим комочком и пыталась оправдать собственные поступки. Получалось скверно. В какой-то момент, моё сознание отказалось бороться с запускающим в него когти ужасом перед содеянным и просто отключилось, а я отошла в глубокий обморок, который плавно перетёк в неспокойный сон.

Глава Третья

- Ариса, милая, не нервничай ты так, - тихо попросил меня господин Корф.

А я что, я спокойна как удав. И мне совершенно все равно, что ко мне сейчас лезет пьяный бомж, который уже в двадцатый раз оповестил меня, что именно ОН и есть Аллистер Кровавый. Ну вот где логика у мужиков? У стойки сидит путана с просто умопомрачительным вырезом, а это похожее не гориллу чудище никак не оставит меня в покое. Что самое обидное - я разбила о его голову уже четыре кружки и работает это ровно минуту, потом он снова принимается за своё. Я даже пыталась уйти в свою комнату... теперь комнаты у меня нет. Точнее, само помещение осталось, но дверь он вынес.

- Слушай, мужик, - я решила подойти к вопросу, с другой стороны. - Давай я тебе вот ту красавицу сниму, а ты от меня отстанешь, а?

- Н-нет! - чуть покачиваясь изрёк он. - Ты так похожа на мою первую любовь!

- Лицом к стене, мы все похожи! - рявкнула я.

Н-да. Знатно он меня довёл. Даже успокоительные отвары, которые я пью уже третий день не помогают. Когда я на два дня выпала из реальности и лежала в позе эмбриона, не реагируя на внешний мир, купцы насильно залили мне в рот какую-то гадость и заставили выпить. Уже через час, я из неподвижной и безжизненной куклы превратилась в хоть и немного разбитую, но себя. На достигнутом господин Корф решил не останавливаться, так что теперь я три раза в день принимала лекарства.

Одного понять не могу. Мы в весьма неплохом заведении. Вон у дверей стоит вышибала и с каким-то ужасом следит за происходящим, вместо того, чтобы помочь бедной девушке, то есть мне. И реакция у всех почти одинаковая. Все видят, все сочувствуют, но никто не торопиться помочь.

- Слушай, женщина, - впервые за все время нашего неприятного для меня знакомства, я увидела вполне осмысленный взгляд, - у тебя что, сердца нет? Я же говорю, похожа на мою мёртвую любимую.