Анна Завгородняя - Отмеченные богами (СИ)

Войдя в зал, я увидела Гуду, одиноко сидящую за столом. Увидев меня, она радостно улыбнулась.

— Слава Богам, ты быстро, — сказала она, когда я села рядом. Гуда пододвинула мне миску с горячей кашей и продолжила, — Я не люблю непунктуальных людей.

— Я привыкла быстро одеваться, — сказала я, — Я ведь не была госпожой, и времени понежиться в постели у меня никогда не было.

— Я знаю, что ты была служанкой, — сказала Гуда, — Но у нас все здесь будет для тебя иначе. Мне брат рассказал и то, как вы встретились, да и многое другое. Ну, ты ешь, давай, а то вон какая тощая, одни кожа, да кости. После поговорим. У нас с тобой на это ещё масса времени.

Мы позавтракали в молчании. Потом Гуда вывела меня из дома. День был солнечный. Тумана, как не бывало, и я по-новому увидела поселение северян. Оно было довольно велико. Дома все сплошь каменные, одноэтажные. Дом вождя более массивный и построен был на совесть. Во всех окнах стекла и крепкие деревянные ставни, закрывающиеся снаружи. Хлев, кузница, посреди двора каменный колодец, перед домами разбиты маленькие огородики. Поселение обнесено высокими станами из заостренных бревен. Со стороны моря наверх к нему петляет такая узкая тропа, окруженная скалами, что даже один воин сможет её удерживать в случае нападения. Я вспомнила, как мы поднимались по ней в тумане, и благодарила небо за то, что не видела этого подъема. Казалось, сама природа проложила среди высоко поднимавшихся острых скал узкую тропу, петлявшую из стороны в сторону. Опасная тропа, лучшая защита от тех, кому вздумается напасть с моря.

Потом Гуда повела меня к воротам, выходившим к лесу. Стражники, стоявшие на посту, поклонились и пропустили нас. Гуда хитро мне улыбнулась и сказала:

— Сейчас я отведу тебя в одно красивое место. Тебе там понравится.

Мы прошли по дороге несколько метров, когда Гуда неожиданно свернула на узкую тропинку в лес. Я последовала за ней, поднырнув под густые ветви ели. Деревья, обступили нас со всех сторон, величественные великаны с вечнозелеными кронами, сквозь которые едва пробивался свет. Мы шли довольно долго. Тропинка была заросшая, по ней явно мало ходили, когда неожиданно лес закончился, и мы оказались на вершине скалы. Мимо пролетела с громкими криками белоснежная чайка. Гуда повернулась ко мне.

— Это моё тайное место, — сказала она, — Я часто сюда, чтобы подумать, помечтать, или просто, когда хочу, чтобы меня никто не тревожил. Сюда мало кто ходит, но с вершины открывается просто поразительный вид на море.

Мы подошли к краю скалы и сели рядом, свесив вниз ноги. Мне было немного не по себе от высоты, а Гуда чувствовала себя вполне свободно. Она весело болтала ногами и улыбалась.

Прямо под нами бушевало море. Острые иглы скал у подножья скалы походили на зубы хищника, волны с яростью набрасывались на них и с ревом растекались и, возвращаясь назад, вновь набирались сил, чтобы с удвоенной яростью обрушится н скалы снова. Ветер теребил пряди моих волос, я поежилась и посмотрела на Гуду. Она некоторое время молчала, потом повернулась ко мне и заговорила:

— Вчера я видела, как тебя унес Дагон.

— Между нами ничего не было, — покраснев, проговорила я.

— Это, конечно, не моё дело, — продолжила Гуда, — Но Дагон очень опасный человек, уж поверь мне, я знаю его всю свою жизнь.

— Я тоже знаю это.

— Я вот почему завела этот разговор. Я думаю, что не только Дагон имеет на тебя виды. Дело в том, что вчера я стала невольной свидетельницей разговора между моим братом Эйриком и нашим вождем.

Я удивленно посмотрела на неё.

— А при чем здесь я?

— Очень даже причем. Они говорили о тебе. Эйрик сказал Дагону, чтобы тот не портил тебе жизнь и позволил самой выбирать, за кем следовать. Что тебе ничего не даст связь с ним, а вот он, Эйрик, напротив, может сделать тебя счастливой, так как может дать тебе то, чего никогда не даст Дагон — дом, семью, любовь.

— Что?

— Я тоже была удивлена, но теперь-то я поняла, что Эйрик к тебе не равнодушен. Он так об этом и сказал Дагону, что перед отплытием в очередной набег сделает тебе предложение. Он умолял Дагона не препятствовать этому. Больше я ничего не услышала. Я стояла под дверью в комнату вождя. Он подошел к двери, и я поспешила исчезнуть. И что ты мне теперь скажешь на это?

Я пожала плечами.

— А что я могу сказать? — спросила я, — Твой брат Эйрик никогда не высказывал даже намека на те чувства, которые ты ему приписываешь сейчас. Что может ожидать простая смертная служанка от двух лучших воинов вашего рода? Может они и говорили то, не обо мне!