Аноним Lliothar: Волшебники в бегах: часть вторая

-- Спасибо, почтенный. Словами не выразить, как вы мне помогли!

-- Дак жавшегда пожалуйста, гошподин. Шаштливого пути!

Джейд вернулся к Линн, представляя, как девушка обрадуется возможности до ночи добраться до нормальной постели и вскоре продолжить путь в Моинар -- уже на лошадях. Но та лишь молча нахмурилась, что маг списал на усталость, начавшую одолевать даже эту стойкую даму.

Вечер подкрался тихо и незаметно, как кошка. Мягкие сумерки поднимались от земли, словно туман, скрадывая очертания леса и обочин дороги, по которой уже который час шли Джейд и Линн. От Пчельников девушка едва ли сказала десяток фраз. Она упорно следовала за магом, не жалуясь и даже не морщась, когда под сбитые ноги попадался очередной камень. Еще утром маг хотел предложить спутнице свою обувь, но, подумав, отказался от этой идеи. Ножки Линн были вовсе не такими маленькими и узкими, как у большинства аристократок (он отметил это, когда девушка приподняла юбку, перепрыгивая через лужу), но все же меньше его собственных, а в том, чтобы тащиться пешком в обуви заметно не по размеру, радости немного. Лучше уж вовсе босиком.

Джейд представил на месте Гвендолин какую-нибудь из сестер Рейнарда и почувствовал, что невольно начинает ее уважать. Они шли так давно, что любой бы сдался и согласился заночевать на голой земле где-нибудь на опушке, не заботясь об удобстве.

Солнце окончательно скрылось, оставив только светлую полоску вечерней зари, оттенявшей появившиеся звезды. Но Джейд знал, что цель их пути уже совсем рядом. Оставалось от силы полмили, о чем он и сообщил Линн. Та, впрочем, не ответила и даже не кивнула, словно ей это было совершенно безразлично.

Они добрались до места в полной темноте. Джейд решил было, что придется, словно ворам, лезть через ограду и искать хоть кого-нибудь из челяди, кто еще не успел отойти в объятия сна, но удача улыбнулась несчастным путникам, и на окрик мага: "Есть кто живой?" -- немедленно отозвались. Дальше трудностей не возникло: его узнали, немного подивились позднему прибытию, к тому же с незнакомой дамой, но предложили проходить и располагаться -- видимо, снова вспомнив однажды случившееся недоразумение и не желая получить взбучку от хозяев. К сожалению, выяснилось, что графская семья уехала в Осс в полном составе в связи в произошедшими событиями, однако Джейду сообщили, что граф и его наследник ожидаются если не сегодня, то завтра и им непременно будет доложено о визите друга семьи. Джейд подумал про себя, что отсутствию сестриц Рейнарда, пожалуй, только обрадуется. Не было у него настроения с ними флиртовать. В освещенном холле он в последний раз взглянул на Линн -- виновницу всех их неприятностей. Та стояла, еле держась на ногах, в окружении горничных и, кажется, не совсем понимала, что происходит. В ответ он получил лишь усталый взгляд, в котором, увы, так и не обнаружилось симпатии, а потом девушка позволила себя увести куда-то в недра дома.

Джейд криво усмехнулся -- такое путешествие он забудет не скоро.

Линн просыпалась медленно, нехотя ворочаясь с боку на бок и не желая открывать глаза. Перина, в которой утопала девушка, была невероятно мягкой и казалась облаком, теплым и сухим. Линн выпростала из-под одеяла и раскинула руки, потом потерла лицо ладонями, лениво убеждая себя, что просыпаться все равно надо, ведь Лорисса опять будет ругаться, если она не явится по первому ее зову... Ох, сколько же надо будет сделать: принести хозяйке воды, помочь ей одеться и причесаться, потом бегать с ее поручениями... Но все эти обязанности казались такими далекими, пока Линн нежилась под теплыми солнечными лучами, робко пробивавшимися через плотные портьеры...

Наконец она решилась и открыла глаза. Огляделась и упала назад на подушки, с отчаяньем подумав, что лучше бы ей не просыпаться вовсе.

В комнате все было чужим: мебель орехового дерева, пестрый ковер, портьеры с узорами в виде арабесок, зеркало на трюмо, перед которым в идеальном порядке были расставлены флакончики и подставки для шпилек и колец, массивная кровать под тяжелым балдахином, на которой и лежала Линн. Вспомнив, что ей отвели комнату одной из дочерей графа, девушка тут же почувствовала себя чужой. Ей тут не место.

Она завозилась, пытаясь выбраться из пуховой роскоши и озираясь в поисках одежды, которую накануне кинула куда-то в угол, ничего не соображая от усталости. Платья на месте не было; на ней самой обнаружилась шелковая ночная сорочка, а на ковре стояли домашние туфли, в которые она, спустив с постели ноги, тут же угодила. Туфли оказались маловаты, но, по счастью, у них не было задника. Линн в нерешительности прошлась по комнате. Что же ей делать? Оставаться здесь как-то неудобно и неприлично. Она так и замерла посередине спальни, прикидывая, можно ли кого-то позвать и попросить вернуть ей платье. Сколько Линн ни путешествовала с Лориссой, ей никогда не доводилось оставаться на ночь в таком богатом доме; там же, где они гостили несколько дней, девушка жила в одной из комнат прислуги.