Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

— Наверно, можно, — задумалась Линда. — Точно можно! Но поверху проще.

Я тут же прокляла свой длинный язык. Настроение упало. Во Дворце Владыки потайные ходы — это страшная тайна. А рабыня, случайно узнавшая чужую тайну, бесследно исчезает. Было такое на моей памяти, трижды было. Только бы Линда не проговорилась кому-либо о нашем разговоре…

Тот охранник, которого Линда назвала часовым, вежливо поздоровался с нами и уставился голодными глазами на мясо. Я остановилась перед ним и чуть присела в поклоне подавальщицы.

— Угощайтесь, господин.

— Не могу. На посту стою. — по глазам было видно, как ему хочется.

— Ну, как хочешь. Два раза предлагать не буду, — Линда взяла аппетитно поджаристый ломоть мяса и со смаком откусила.

— Разве что маленький кусочек, — стражник взял кусок с того края подноса, откуда и Линда, понюхал и закатил глаза.

— Божественный аромат.

Остальные караванщики занимались своими делами и делали вид, что нас не замечают. Я направилась к тем рыжим, которых приковали к пальме. Молодой разбудил взрослого и женщину, и сейчас они наблюдали за нашим приближением чуть ли не враждебным взглядом. Я опустилась перед ними на колени, протянула поднос. Линда села у соседнего дерева.

— Угощайтесь, пожалуйста.

— Спасибо, сыты, — парень сверкнул глазами и отвернулся.

— Я не могу дать вам нож. Стражники увидят — убъют.

— А тебе-то какое дело? Не тебя же убьют.

— Моя мать с мечом на стражников бросилась. Ей голову отрубили, — всхлипнула я.

— Эй, парень, — грубым голосом окликнула Линда. — С чего ты взял, что не будут искать того, кто тебе нож дал? Наши ножи приметные. Такую сталь у редкого оружейника встретишь. Хочешь, чтоб из-за тебя девочке голову срубили?

— Она мне зла не делала, — хмуро признал парень.

— Так чего ж над ней издеваешься? Трудно кусок мяса взять? Не понравится, в песок зароешь. Она же полночи не спала, вам по рецептам из Дворца мясо жарила. Такое Владыка не каждый день ест. А ты нос воротишь.

Женщина первая протянула руку за мясом.

— Спасибо тебе, добрая девушка. Вкусно-то как! У тебя доброе сердце и золотые руки. Будь счастлива, дорогая. И тебе, госпожа, удачи в жизни.

После этих слов мужчины тоже взяли по куску. Потом — по второму. Затем — по третьему. Линда доела свой кусок, запила водой из фляжки и передала фляжку молодому.

— Ты делишься водой в пустыне? Со мной? — изумился парнишка.

Линда внимательно посмотрела ему в глаза.

— Пей. Здесь оазис, воды навалом. Мы случайно встретились, завтра разойдемся и, может, никогда не увидимся. Так что не бери в голову.

Рыжие быстро выпили воду, делая по одному глотку и передавая фляжку по кругу и вернули фляжку.

Я сделала хвостом жест прощания, поднялась с колен и направилась к основной группе рабов. Они не стали отказываться. Каждый взял по куску и поблагодарил. На подносе осталось еще два куска. Я присела на корточки, чтоб расспросить их, когда поедят. А заодно, рассмотрела. Мужчин и женщин приблизительно поровну. Половина рабов — рыжие, с отрубленными хвостами. Все сильные, здоровые, но худые. То, что меня вчера так поразило, оказалось правдой. Длинная веревка была привязана к пальме. А к этой веревке за ногу привязаны все рабы. На моих глазах один серый снял с ноги веревочную петлю и потрусил к зарослям кустиков. А когда вернулся, вновь затянул петлю на ноге.

— Почему вас так привязали? — спросила я совсем не то, что хотела.

— Вокруг пустыня, бежать некуда. А веревка — это чтоб мы держались вместе. Так караванщикам спокойнее.

Я оглянулась. Линда о чем-то беседовала с закованной в цепи троицей рыжих. А к нам направлялся главный караванщик. Заметив его, Линда поднялась и неторопливо подошла ко мне.

Когда приблизился караванщик, я протянула ему поднос.

— Угощайтесь, господин.

Он взял предпоследний кусок, а я принялась за последний, чтоб освободить поднос.

— Этим мясом ты кормишь рабов? — удивился караванщик. — Оно тает во рту. Не каждый благородный дом может похвастаться таким поваром.

— Я хотела угостить стража, но он отказался. Сказал, на посту нельзя, — не стала выдавать часового.

— И ты решила скормить деликатес рабам, — развеселился караванщик. — Точно говорят, вы, из Дворца, все с придурью.

— Ее запасы. Кого хочет, того кормит, — небрежно бросила Линда, думая о своем.

— Рабыня распоряжается продуктами?

— Шутка в том, что мы вашу еду есть можем. А вы нашу — не всегда. Поэтому Владыка распорядился впридачу к рабыне выдать гору продуктов. А мы постепенно выясняем, что из нашей еды она может есть, а что из нее наружу просится. Миу, принеси канистру воды. Рабы теперь пить захотят.