Заклинатель Белого Мира (СИ)

На том месте, откуда мы только что спустились, стояла толпа людей. Мрачных и хмурых. Их глаза по-волчьи светились в темноте.

Самый рослый из них вышел вперед. Издали он походил на матерого медведя-великана в своей меховой одежде. Ману просто мерк на его фоне. Он громко и отчетливо крикнул:

— Уходите!

Я не помедлил с ответом и выкрикнул:

— Я иду к своему отцу!

Ману ошалело посмотрел на меня. Наверное, он не ожидал, что я вступлю с духами в диалог.

Каменное лицо воина посуровело.

— Вы привели с собой врагов!

— Нет! — мотнул я головой. — Мы одни!

— Кто же тогда они? — он указал в сторону. И тут я увидел всадников, движущихся в направлении к крепости. Вестар... Стража направлялась именно к ним.

— Это Вестар, — отчетливо произнес я. — Змог должен был вас предупредить. Вестар пришел убить его. Я несу посох отцу!

Я протянул руку, демонстрируя посох. Ману подступил ко мне, желая, чтобы я замолчал.

Воин оскалился.

— Уходите! — прорычал он. Лицо духа преисполнилось гневом, блеснули клыки. Он подался вперед... И по обрыву уже сбегал бурый волк. Следом за ним спрыгнули остальные духи, преображаясь в животных.

Сердце сковал лед. И я словно врос в землю, наблюдая, как оскалившиеся пасти несутся прямо на нас. Внутри меня все сжалось. Огромная тень отделилась от стаи и бросилась ко мне. Блеснули острые клыки. А потом я зажмурился и больше ничего не увидел.

Когда я открыл глаза, то никого не обнаружил. Мы по-прежнему стояли на своих местах, приходя в себя от испытанного потрясения. Я первым опомнился и обернулся, провожая стаю.

— Бежим! — спохватился я первым, заставляя двигаться онемевшие от страха ноги.

Мы пустились вниз по склону. В голове билась одна мысль: «Нужно успеть!»

За разыгравшейся пургой я не видел, что происходило на мосту. Ясно одно — назревала схватка. Неужели Вестару понадобилось вырезать всю охрану ради того, чтобы подобраться к Змогу? Ведь он мог выбрать более легкий путь — просто притвориться, что он прибыл по приказу Царимира. Зачем ему атаковать крепость?! Но потом меня пронзила мысль, которую я все это время отгонял. Все шло по заранее продуманному плану. Ведь преступление продумывалось годами... И если Арзу и оставил бы меня в живых, то Вестар все равно добрался бы до меня! Ведь он ненавидит меня, потому что его жену убил мой отец.

Я бежал сломя голову. Холодный ветер пронзал мое разгоряченное тело. Нам пришлось преодолеть огромное расстояние. К башне было не подступиться, а единственный мост перекрыт.

— Нам сюда, — сказал Ману, закрываясь рукой от метели. — Когда-то Царимир показывал мне план крепости. Он хотел, чтобы я охранял башню, но передумал и оставил меня в замке.

Оказавшись перед двухэтажным строением, мы нырнули в низкую неприметную дверь. Здесь было холодно как на улице. Посох тускло засветился — и я мог немного оглядеться. Потолок терялся где-то в высоте. Много хлама, припасов, оружия, мешков с провизией, уголь, дрова... Здесь было все, что необходимо для существования. Не оказалось и привратника, который должен охранять склады. Наверное, стража бросила свои посты, чтобы задержать нежданных гостей.

Протиснувшись среди бочек, мы прошли через пахнущие плесенью тулупы. Наткнувшись на стену, Ману с усилием отворил дверь. Из темного проема сквозило. Пригибаясь, чтобы не удариться головой о притолоку, мы проникли в узкий коридор. Какое-то время мы шли в полной темноте. Я попытался воздействовать на посох, чтобы немного осветить путь, но он не отзывался. Миновав коридор, мы зашли под арку, освещаемую факелом. Здесь воняло прелым сеном и крысами. Мы осторожно прокрались к лестнице. Я хотел спросить, сколько же узников держат здесь? Но так и не спросил, потому что знал... Я чувствовал их присутствие за толстыми каменными стенами. Меня объяли одиночество и смертельная тоска. Я знал, что в основном здесь были заточены заклинатели, которые нарушили закон. По замку ходили слухи, что заключенным отрезали пальцы, чтобы они не могли держать посох. Такое жестокое обращение предложил Арзу, чтобы запугать народ. Интересно, а Царимир отдавал такие приказы?!

Узники почувствовали наше присутствие. И я тут же защитился. Я не решался заговорить с Ману об этом, опасаясь быть услышанным, и тихо следовал за ним. Мы взбежали по каменным ступеням. Посох неожиданно вспыхнул, озаряя коридор. Ману обернулся.

— Зачем ты?

— Он сам, — ответил я растерянно.

Быть может, посох почувствовал мою нарастающую тревогу. Еще немного — и я встречусь с живым отцом, а не с видением!