Марина Безымянная - Ключ (СИ)

- Скорее удивляет, святой отец. Вроде бы мы недавно из порта вышли, а морякам уже везде голые бабы мерещатся. Может вы на берегу плохо отдохнули, ребята? Или в Веселом доме был санитарный день?

Некоторые моряки недовольно заворчали, удивляясь собственной глупости, кто-то хохотнул над своей доверчивостью, а кто-то уже потащил в сторону одного из очевидцев.

- Стойте, стойте!! - завопил он. - Да проверьте вы их! Вдруг они где-то ее спрятали? Или может колдовство какое напустили?? Вдруг кто-то из них колдун?!

Последняя реплика не осталась незамеченной - толпа вновь воззрилась на четверку жильцов странной каюты.

- Ну, проверяйте, - пожав плечами, хмыкнул бородач и спокойно вышел из комнаты. За ним последовали и остальные, предоставив святому отцу и его помощникам возможность тщательно осмотреть все. В конце концов, единственная улика - ярко-красный отпечаток женской руки - теперь надежно прикрывала повязка, плавно перетекшая с одного эльфийского глаза на другой. За сумку Мила не боялась - рубашка и штаны были надежно спрятаны на самом дне. А сверху их прикрывали всевозможные баночки и скляночки с порошками и мазями, обернутые в полотенце.

- Ага, я же говорил, что среди них есть колдун! - азартно воскликнул первый очевидец, оказавшийся более бойким. Второй, когда только-только началась разборка, медленно-медленно оттерся к стеночке и уже по ней скрылся куда-то подальше.

- Это всего лишь склянки с тертыми травами, - спокойно заявил бородач, а вот сердце девушки сжалось в груди от плохого предчувствия.

- Откуда простой возничий в травах разбирается? - с хитрецой спросил очевидец, надеясь хоть тут-то не оплошать.

- Да ниоткуда! - огрызнулся бородач. - У травницы нашей деревенской выпросил, когда в дорогу собирался. На себя наплевать, а вот лошадь жалко. Она у меня в ту пору еще хворая была, вот и пришлось ее всякими травами, что она дала, потчевать.

Настырный мужик хотел, было, еще несколько вопросом задать, но порядком проголодавшийся святой отец нетерпеливо его обрубил:

- Довольно, сын мой. Хулить доброго человека - себе вредить. Светлая Максия не любит этого. - Брат Натасий стоявший неподалеку, благоговейно закивал головой. - Ты же, сын мой, - Ассикакий обернулся к Миле, - поклянись, что в этой комнате не было никаких девиц.

- Здесь только мы, святой отец, - кротко ответил бородач, склонив голову.

- Что ж, - просиял Ассикакий, - в таком случае, идемте ужинать. Не хорошо заставлять капитана нас ждать.

Капитан Вирта встретила их при полном параде: атласном корсетном платье малинового цвета с нежными белыми кружевами вдоль линии декольте и накрученными буклями пепельно-серых волос.

- Добро пожаловать, - широко улыбнулась она нерешительно столпившимся в дверях мужчинам, - рада, что вы все-таки смогли исцелиться.

Кстати, когда она не орет и не матюгается, голос у нее довольно приятный, низкий, чуть с хрипотцой.

- Благодарим Вас, госпожа Вирта! - святой отец выступил вперед, поближе к столу. - Вы ведь позволите называть вас госпожой, капитан?

Женщина гортанно рассмеялась со всем имеющимся у нее кокетством и предложила "дорогим гостям" присесть. Святой отец сразу же занял почетное место по правую руку от хозяйки, рядом с ним примостился верный помощник - Натасий. Эрионель с видом мученика уж было двинулся к месту слева от госпожи Вирты, но Мила, которой было ужасно стыдно за недавнюю пощечину, решила его выручить и первая взялась за спинку стула. Они так и столкнулись: Мила - с извиняющимся видом и Эрион - еще не веря своему счастью.

- Ох, - капитанша опять хохотнула, - как мило, что сразу двое мужчин хотят занять место рядом со мной! Но хочу вас огорчить - это место моего Первого помощника. Он присоединится к нам с минуты на минуту.

Эрионель и Мила с радостью расхватали оставшиеся места. Точнее эльф с облегчением плюхнулся на соседний стул, а девушка, пожав плечами, заняла место на другом конце небольшого обеденного стола - как раз напротив Вирты.

Как и обещала хозяйка, не успели гости рассесться по местам, как появился Первый помощник. Коротко поприветствовав святого отца и брата Натасия, он занял свое место, удостоив соседа коротким кивком. Миле же не досталось ничего, впрочем, ей на это было абсолютно наплевать. Чего нельзя было сказать об Эрионе - он явно был оскорблен таким неуважением. Высокородный эльф, не побрезговавший переодеться в тряпье, чтобы добраться до нее, а затем вместе с ней плыть черт знает, куда и не понятно, зачем в тесной каюте среди матросни, теперь воротил нос из-за небольшого неуважения хамоватого помощника. Девушка видела, с каким трудом ему дается столь неприятное соседство - презрительная гримаса нет-нет, да появлялась на его лице. Правда тут же исчезала под маской холодного равнодушия, оставаясь незамеченной для других людей. Теперь понятно, у кого Брайас научился той презрительно-равнодушной мине, с которой она встретила его тогда на аллее.