Анна Гринь: Княжка-кошка

Дальше я не услышала. Голоса слились в единый гул, похожий на жужжание надоедливой мухи. В какой-то миг жужжание стало столь неприятным и давящим на уши, что я по инерции замахала рукой перед лицом, чтобы прогнать насекомое.

Звук пропал, вместо него кто-то очень близко громко и испуганно ойкнул. Я открыла глаза, фокусируя взгляд на высоком светлом потолке, украшенном затейливой лепниной. Солнечный свет полосами разной ширины подсвечивал завитки и лепестки, оживляя узор.

— Привет, — сказали мне откуда-то сбоку.

Я осторожно повернула голову, опасаясь неприятных ощущений, но их не оказалось. Рядом с огромной кроватью, застланной расшитым постельным бельем, стояла рыжеволосая девушка. На вид она казалась совсем юной, лет на четырнадцать-пятнадцать, тоненькой, как молоденькое сильное деревце, но при этом очень красивой. Длинные темно-рыжие волосы обрамляли по-детски пухлое кукольное личико с бледной кожей и россыпью оранжевых веснушек. Рыжие же ресницы и брови удивительно сочетались с красивыми миндалевидными светло-зелеными глазами.

Одета девушка была не привычно, в длинную тунику из плотной темно-зеленой материи, расшитой золотой нитью, поверх узких черных штанов, заправленных в мягкие сапожки из коричневой кожи.

— Меня Кириа зовут! — представилась девушка. — Как ты себя чувствуешь?

Я не ответила, но прислушалась к себе, пытаясь понять хоть что-то. Пошевелила руками и ногами под легким одеялом, но не ощутила никакой боли или дискомфорта.

— Я… странно. Я чувствую себя здоровой, — удивленно пробормотала, глядя на девушку.

— Это же хорошо! — улыбнулась та, усевшись на край кровати.

— А где я?

— В Лессе, конечно! — хихикнула Кириа.

Я вспомнила, что что-то когда-то слышала про Лесс, но в мысли напоминали вязкий кисель, где все выглядело одинаково бесформенным и далеким. Заметив, что я нахмурилась, девушка быстро вымолвила:

— Лесс — в центре Элессона, а Элессон — столица королевства.

Благодарно кивнув, я вновь спросила:

— А как я здесь очутилась и как давно?

— Ой! Это целая история! — развеселилась девушка. — Понятно, почему ты не помнишь. Ты же без сознания была, когда тебя Рэнд с Клантом приволокли. Да и еще и израненную всю… Вы появились в тронном зале, в то время как Эдин папочку отчитывал за то, что тот скрыл информацию. И тут вы!.. В пыли, в крови, посреди груды мраморных осколков. Вот это представление!

Естественно, все были в шоке! Особенно мама. Она тобою занималась, каждый день всякие мази и настои. Я в этом совершенно ничего не понимаю, не спрашивай, что она там делала, но, как видишь, выглядишь куда лучше, чем две недели назад.

— Две недели? — опешила я.

— Да, ты очень долго не приходила в себя, — кивнула Кириа и продолжила: — Мама сказала, что это еще нормально при том, что тебе пришлось пережить! Ты бы слышала, как она братиков отчитывала. Разве что уши не поотрывала, как в детстве! — Девушка заливисто рассмеялась, да так заразительно, что я не удержалась и тоже хихикнула. — Мама умеет весь Лесс построить! Ее тут даже защитники крепости побаиваются!

Я вытащила из-под одеяла руки, с удивлением уставившись на свои совершенно чистые, без каких-либо ранок ладони. А ведь еще совсем недавно было страшно представить, как руки будут выглядеть, когда все заживет.

— Тебе только поесть стоит, а то ты худая очень! — деловито сообщила Кириа. — Думаю, раз ты пришла в сознание и хорошо себя чувствуешь, то вполне можешь встать. Вряд ли мама будет на это ругаться. Устроим тебе отличный завтрак на террасе. Там тепло и есть очень удобные кресла! За одно и на город посмотреть можно.

Я безропотно согласно кивнула и откинула одеяло в сторону, спуская на мягкий ковер ступни.

— Мы тут тебе немного одежды подобрали, пока ты болела, — продолжила щебетать Кириа. — Ты не очень высокая, так что кое-что пришлось укорачивать…

Девушка распахнула большой шкаф и подала мне бежевый халат с золотой каймой.

— Нет смысла одевать что-то такое… — Кириа неопределенно взмахнула рукой. — Мама не оценит большие прогулки, так что халат вполне сойдет.

Я осторожно натянула мягкую ткань поверх простой белой рубашки, отороченной невесомым кружевом, и осмотрелась. Кириа выбежала из комнаты, на несколько минут, оставив меня одну в огромном полупустом пространстве. Первое, за что зацепился взгляд — цвет. Все здесь было такое светлое, солнечное, тепло-медовое. Под ногами расстилались озера бежевых ковров с высоким ворсом. Стены оплетали нежные, будто настоящие побеги виноградных лоз, лишь цветом выдававшие свое искусственное появление здесь. Высоченные двустворчатые двери по левую сторону от кровати, казавшейся крошечной в этой нереально огромной комнате, выходили на широкую террасу, заполненную ярким полуденным светом. Из комнаты вели четыре двери, между двумя из которых примостились несколько пузатых резных шкафов, окрашенных так, чтобы не быть слишком заметными.