Анастасия Эльберг - Спой мне еще

1016 год

— Их на этот раз целая куча: будущие каратели, исполнители, законодатели. Я служу тут уже больше сотни лет, но такой толпы никогда не видела! Интересно, где они будут жить?

Мы с Исидорой сидели на большом камне неподалеку от главного входа в Темный храм и дожидались захода солнца. Оставалось немногим больше получаса, но я чувствовал, что терпение мое на исходе, а ее болтовня приводит меня в бешенство. Большинство исполнителей были болтливы по долгу службы: ведь от них требовалось красочно расписывать новые законы и доносить их суть до остальных членов Ордена. Хуже всего обстояли дела с карателями: мы располагали достаточным количеством дел для того, чтобы не тратить время на выслушивание пламенных речей, и терпением не отличались, хоть и понимали, что следует быть в курсе всех нововведений. Когда-то, очень давно, постановления оглашали члены законодательной части Ордена, но лет триста назад Магистр решил передать это в руки исполнителей — они относились к своим обязанностям более серьезно. Да и жили подольше. А, соответственно, опыта у них было побольше, и они знали, на какой козе подъехать даже к самому занятому карателю.

Исидоре недавно исполнилось двести лет, чуть больше ста из которых она провела в Ордене. От исполнителя у нее был разве что длинный язык: в остальном же она не походила на своих сослуживцев. Да и на уроженку Сирии не тянула: светлокожая, рыжеволосая, с серо-зелеными глазами, которые почему-то ассоциировались у меня с цветом спокойной речной воды. И, конечно же, Исидоре «по статусу» полагалось вздыхать по одному из карателей. На эту роль она выбрала меня. Каждый исполнитель рано или поздно выбирал себе кого-то из элиты Ордена для того, чтобы одаривать его томными взглядами и по вечерам грустить о несчастной любви.

Редко кто замахивался на одного (или одну) из старших карателей, хотя и такое тоже бывало, но в основном, такой чести удостаивался кто-то из младших. Поделить между собой объекты любви возможным не представлялось, так как исполнители превосходили нас по численности в разы, хотя это не особо их волновало: чувства могли быть взаимными разве что в мечтах. Не существовало темного закона, запрещающего карателю вступать в отношения с существами из других частей Ордена, запрет накладывался только на нам подобных, но до исполнителей вряд ли кто-нибудь снизошел бы. Если это будут отношения исключительно ради секса, то уж лучше связаться со смертным или смертной: в случае чего им можно будет стереть им память. С исполнителями провернуть такое мы не могли: как тут сотрешь память, если вы постоянно пересекаетесь?

— Тут недалеко есть деревня, — сказал я. — Там достаточно места для всех. Раньше она была поменьше, но теперь разрослась.

— И то верно, — согласилась Исидора. — Скажи, Винсент, как ты думаешь, зачем тебя позвал Магистр?

— Понятия не имею, — пожал плечами я. — Но надеюсь на хорошее.

День Магистра начинался, как и у всех вампиров (даже высших), после захода солнца. Именно поэтому мы с Исидорой изучали архитектуру Темного храма и любовались предзакатными облаками. Мы ждали, когда его Всетемнейшество Великий Магистр карательной части Ордена Темной Змеи, Авиэль, наконец-то соизволит проснуться (или выйти из того состояния, в которое впадают вампиры днем), выбраться из своей могилы (или где там они спят?) и осчастливить меня парой минут своего внимания. Наверное, Магистру такой напыщенный титул понравился бы. Ему нравились такие вещи, пусть он и не подавал вида. И этим вызывал у меня уважение: для существа, занимающего такое высокое положение, он вел себя очень скромно. У Магистра почти не было недостатков… кроме любви к недоговоркам . Порой он будто нарочно не объяснял суть дел до конца, и это приводило в ярость старших карателей (в особенности Дану). Но Магистра это, судя по всему, не беспокоило. А уважение к его статусу не позволяло нам открыто выражать свои эмоции.

Если бы Магистр хотя бы намекнул на то, чего он от меня хочет, то на душе у меня было бы спокойнее. Теперь же я сидел, как на иголках, и больше всего напоминал ученика, который не выучил урок. Не то чтобы у Магистра были причины выказывать недовольство… и не то чтобы я планировал воспринять это всерьез . Если уж совсем честно, его было сложно воспринимать всерьез. Взять хотя бы его вампирскую сущность. Семьсот лет прошло с тех пор, как я надел мантию члена Ордена, но тот факт, что Магистр является вампиром, до сих пор не укладывался у меня в голове. Конечно, он был не совсем обычным вампиром… но вампир — это в любом случае вампир. Умом я понимал, что в этом есть своя логика. Ведь Магистр — олицетворение традиции, дань нашим корням. А корни у нас у всех были вампирскими, пусть и некоторые из нас ушли от них достаточно далеко.