Вероника Иванова - Отражения (Трилогия)

Потому что я всегда слушаю тебя.

«Всегда ли?...» — игривое сомнение. Всё. Игра сделана. Мы снова вместе.

Я стараюсь. Постарайся и ты. Хоть один разочек! Последний!

«Пользуешься тем, что я сама себя связала обещанием не уходить раньше, чем ты?... Хитрец...»

Действуй, милая!

«Как пожелаете, dan-nah!...»

Я падаю, и Саван падает. На меня.

Дальнейшее существование представляется затруднительным. Точнее, не представляется вовсе. Делая шаг в Купель, я не планировал оставаться в живых. Даже наоборот: твёрдо намеревался умереть. Честно говоря, и думал, что умер. До того момента, как в сознании, находящемся в тенетах Савана, раздался знакомый голосок.

«Ещё не устал от беспамятства?...»

Представь себе, нет.

«А я, признаться, начинаю скучать... Может, встрепенёмся?...»

Встрепе... Что?

До медлительного разума доходит гениальная в своей простоте мысль. Какая? Я разговариваю с Мантией, следовательно... Я жив. Какая неприятная неожиданность.

И вообще, почему ты со мной разговариваешь?

«А с кем мне, горемычной, болтать на досуге?... Даже фрэлла завалящего под руку не попадается...» — очень искренне сожалеет Мантия.

Я не это имел в виду!

«В виду можно что-то иметь, если это «что-то» у тебя есть...» — ворчливая поправка.

Даже если у меня ничего нет...

Осекаюсь.

Ничего. Нет. У меня. Во мне. Хм-м-м-м-м...

Зачем ты меня разбудила?

«Такова моя прямая и самая любимая обязанность!...»

Любимая, как же! Почему я жив?

«Ах, простите!... Не оправдала ожиданий!... Смиренно припадаю к ногам dan-nah с мольбой о прощении!...» — ёрничает, стерва. Но у меня не возникает желания обидеться.

Тот глупец... Он вытащил меня?

«Ты необыкновенно догадлив сегодня...»

Кто он?

«Какая разница?...»

Мне нужно знать!

«Для каких целей?...»

Чтобы набить ему морду!

«Даже так?... За что же?...» — удивляется Мантия.

За то, что он полез, куда не просили! Я хотел умереть и как можно скорее! Разве трудно было это понять?

«Понять — легко... А вот принять...» — многозначительная пауза.

Я не просил «принимать»! Моя жизнь — моё личное дело. Только моё и ничьё больше. И если залежалый товар пущен с молотка, не надо спешить его приобрести!

«Купец ты мой недоученный... Если уж «имущество», действительно, распродаётся за ненадобностью, никому нельзя запретить поучаствовать в торгах... Особенно, если покупатель готов заплатить высокую цену...»

Цену! О чём он вообще думал, когда отправлялся за мной? Неужели не знал, чем обернётся попытка приблизиться?

«Знал, конечно... Но уж больно заманчивым ему казался «товар»...» — если бы я не воспринимал все эмоции Мантии, как свои собственные, ни за что не поверил бы, что она может улыбаться так тепло.

Почему? Кто он, скажи?

«Это знание ничего не изменит... Ни для тебя, ни для него... А посему лучше оставить, как есть...»

Я должен знать!

«Чтобы набить морду?... М-м-м-м-м... Если уж рукоприкладство так тебе необходимо, самое время открыть глаза...»

Самое время? И почему же?

«А ты попробуй...» — интригующие интонации становятся сильнее.

И попробую!

Саван разлетелся клочьями, но мне не было нужды думать о его останках: подружка всё приберёт. До следующего раза, который будет наверняка. Раз уж я всё ещё жив...

Хлоп!

Звонкий удар по левой щеке заставил голову дёрнуться так, что щека правая чуть ли не вдавилась в подушку. И шмат волшбы, принесённый тяжёлой рукой моей сестры, не смягчил боль пощёчины. Непонимающе поворачиваю голову, чтобы... Быть одаренным ещё одним ударом, на этот раз слева направо, тыльной стороной ладони. Когда звон в голове слегка утих, я выплеснул праведное негодование в вопрос:

— За что?

— Первая — за то, что испортил чужое имущество. Вторая — за то, что заставил всех волноваться, — выпрямляясь, сухо пояснила Магрит.

— Будет и третья? Для ровного счёта?

— Будет. Если найдётся подходящая причина.

— Неужели таковых больше нет?

— Есть одна, — неохотное признание. — Твоя тупость. Но за это не наказывают.

— Почему?

— Быть дураком — само по себе наказание, и очень суровое.

— Что-то я не понимаю... Хорошая вещь? Это не... — перебираю в памяти свои скитания по резиденции Созидающих. Что я сломал? Разве только... Зеркало. Но его ведь можно сделать заново? Или я ошибаюсь? Ладно, фрэлл с предметами обстановки. Проехали. А вот другая причина... — Вы сказали: «заставил волноваться». Кого и почему?

— Я должна давать тебе отчёт? — синие глаза грозно сузились.