Вероника Иванова - Отражения (Трилогия)

Вы видели бритых наголо женщин? И как вам? Нравится? Мне — не очень, хотя не могу отрицать, что при наличии правильной формы черепа и пропорциональных черт такая причёска выглядит весьма и весьма... захватывающе. Кстати, мне тоже идёт бритый череп, но это уже частности, не имеющие отношения к происходящему... Так вот, это была женщина — определённая часть тела не давала в этом усомниться, и голая кожа головы этой женщины отбрасывала блики в пламени свечи. Но, пожалуй, не эти два факта повергли меня в изумление, близкое к потере сознания. Я впервые в жизни видел ТАКУЮ эльфийку!

Высокая — её подбородок располагался аккурат на уровне моих глаз. Немолодая. Хотя в отношении эльфов и трудно говорить о возрасте, но моих скромных знаний об этом племени вполне хватало на то, чтобы понять — она давно уже не ребёнок. Длинные нервные пальцы художника. Или музыканта. Да, пожалуй, она должна прекрасно играть на лютне... Гордая, почти царственная посадка головы. Изломанные шрамами брови. Тонкие, как это обычно бывает у эльфов, черты лица. Чуть припухлые губы презрительно сжаты. Глаза глубокие-глубокие, тёмные. Одно ухо обезображено целой коллекцией серёжек. В общем, особа из разряда тех, что сначала хватаются за меч, а потом уже выясняют, кто был не прав. Как говорится, не женщина — мечта! Если вы жалеете о том, что в вашей жизни не хватает огонька...

Она сузила глаза, показавшиеся мне болезненно-блестящими, и низким бархатистым голосом сообщила:

— Его высочество, наследный принц Западного Шема Рикаард просил навестить тебя и оставить подарок... На долгую память. — Узкий язык скользнул по нижней губе, напомнив мне ядовитую змею. — Жаль, что времени мало, — разочарованно продолжила эльфка, — и я не смогу поближе с тобой познакомиться... Ты был бы в восторге!

Да, в восторге. Меня и так уже почти настиг «экстаз» — осознание того, что я подошёл к Грани куда ближе, чем за всю прежнюю свою жизнь. Знаю я, дорогуша, что ты хочешь мне предложить — пытки эдак на двое суток! Судя по белым паутинкам шрамов на лице и в вырезе ворота, ты и сама не прочь окунуться в омут Боли...

Она снова повернулась к столу, взяла предмет величиной с ладошку и подошла ко мне. Так близко, что я почувствовал её дыхание на своей коже. Приторно-сладкий аромат с нотками горечи. Да ты нездорова, дорогуша! Какого дурмана ты наглоталась? Впрочем, было что-то ещё. Какие-то чары. Не враждебные мне и не враждебные эльфийке — просто чары, возможно, «пассивная защита» или нечто похожее. Странное ощущение, никогда раньше с таким не сталкивался — словно струна натянута... Фрэлл, да я почти слышу, как она звенит!

Эльфийка задумчиво вертела предмет в руках.

— Чем бы тебя наградить? Нужно что-то простое, но впечатляющее, не так ли? «Насильник»? Нет, это будет похоже на комплимент! «Детоубийца»? В определённых кругах тебя сочтут героем... О, а вот это то, что нужно!

Я понял, что она хочет сделать. Поставить клеймо. Уж не знаю, исполняла ли эта эльфийка функции экзекутора при королевском дворе или только в свите принца, но всё необходимое для исполнения наказания у неё имелось — пластинка с полостью для заливки специальной краски и причудливым лабиринтом тонких полых игл, которые движением маленького рычажка можно было установить в различном порядке. Краска, конечно, несмываемая, да ещё и зачарованная, чтобы клеймо было не свести... Сухие крупицы знания обожгли мой разум и, осыпаясь в хранилища памяти, унесли с собой способность принимать решения. Проще говоря, я остолбенел. Для меня подобная «мера наказания» была более чем серьёзной. Хотя бы потому, что я, в отличие от любого другого человека (или не-человека), был лишён возможности избавиться от подобных повреждений собственного тела. Любой порез навеки застывал на мне шрамом, и я завидовал светским щёголям, которые дрались на дуэлях каждый день, а на следующее утро являлись как ни в чём не бывало и демонстрировали всем гладкую и здоровую кожу... Да, это обходилось им в кругленькую сумму — услуги лекарей-магов всегда хорошо оплачиваются, — но результат того стоил... И только я один запретил себе рисковать — с того самого момента, как осознал в полной мере свою «уязвимость». Вызвать на дуэль? Уж лучше прослыть трусом и ничтожеством! Последний неумеха может убить меня, случайно задев грязным лезвием... Думаете, легко всего на свете бояться?

— Да, так и поступим! Надеюсь, принц оценит мою изобретательность!

Тонкие пальцы дёрнули меня за волосы, прижимая к подпорке, и рой игл вонзился в правую щёку. Я даже не сразу почувствовал боль, потому что к тому времени страх уже полностью опутал тело и разум своей паутиной. Впрочем, это был даже не страх, а ужас, плавно переходящий в тупое отчаяние. Всё кончено. Надежды и мечты хрустальными брызгами разлетелись в разные стороны. Я пропал. Окончательно и бесповоротно. Я уничтожен...