Анна Завгородняя - Метелица

Как Харек не старался двигаться бесшумно, но тварь на крыше сарая его все-таки заметила, зашипела и спрыгнула вниз. Северянин приблизился, а тварь подняла голову, и мужчина увидел горящие золотом щелки глаз. Ведьма подняла руку, прошла вдоль сарая, шкрябая когтями дерево и с вызовом глядя на воина, словно приглашала его следовать за ней.

Харек шел на отдалении. Вот они оказались напротив входа в сарай, и северянин увидел спящую охрану, а ведьма присела на корточки перед одним из стражников, протянула тонкую руку к его горлу и Харек медленно потянул из ножен сталь меча. Она тонко запела, и ведьма вскинув голову прыгнула на северянина. Он едва успел пригнуться, когда огромное существо в черном балахоне перелетело через его голову и длинными пряжками достигло высокого забора. Там ведьма остановилась и обернувшись махнула Хареку рукой, будто говоря, мы еще встретимся, воин и в одном едином прыжке перемахнула трехметровую стену.

Дед Баташ мялся у входа, глядя вокруг себя на княжеские хоромы. Он пришел не вовремя. Весь дом гудел, занятый приготовлениями к свадьбе. Уже завтра должна была состоятся свадьба и Баташ даже несколько удивился, когда князь решил принять старика и выслушать его просьбу.

Князь спустился вниз, взмахом руки отпустил следующего за ним по пятам слугу и показал старику на двери.

— Давай выйдем, отец. Тут слишком шумно, поговорим во дворе! — сказал Буревой.

Баташ кивнул и прошел в двери следом за князем. Они отошли к конюшне, где было относительно тише и спокойнее, и князь вопросительно взглянул на деда, ожидая, когда тот изложит свою просьбу.

— Я пришел просить за внучку! — произнес Баташ.

— Так это ты дед знахарки?

Старик кивнул.

— Она не делала то, в чем ее обвиняют! — сказал дед, — Метелица добрая девочка и никогда еще никому не причинила вреда, а то, что она полюбила княжича… — он замялся и добавил, — Так сердцу не прикажешь! А ведь я ее отговаривал!

Князь нахмурился.

— Так ведь дело не в моем сыне! — ответил Буревой, — Тут молодые и сами все промеж себя решили. Она скот потравила в моем дворе и в городе напакостила пытаясь скрыть свое злодеяние! Сколько семей осталось без кормилицы?

— Не она это! — в сердцах крикнул дед.

Буревой протянул свою крепкую руку, положил ее на плечо старика, сжал.

— Месть женщины страшна, — сказал он, — И порой безответная любовь из прелестной девушки делает колдунью, — он вздохнул, — Прости, старик, но я не отменю своего решения. Сегодня мне не сообщили ни об одной сдохшей корове, да и завтра, думаю, больше не будет падежа скота в городе. Потому что та, что все это утроила, сейчас сидит в моем сарае под охраной и пробудет там до самой казни.

Баташ пристально посмотрел на князя. В выцветших глазах блеснули слезы, и старик отвернулся. Буревой отчего-то почувствовал себя так, словно он обидел невиновного человека, что за ним отродясь не бывало. Князь всегда славился твердым характером и честностью, но сейчас, глядя на сгорбленную спину старика, князю захотелось отменить свое решение и отпустить знахарку.

— Пусть уедут из города, — подумал он, но тут же сам одернул себя. Так не правильно. Виновный должен быть наказан!

— Бывай, князь, — Баташ нашел в себе вилы повернутся в главе города и отвесил ему низкий поклон, отчего в спине прострелило болью.

— И тебе не хворать, дед, — ответил Буревой.

Дед отвернулся, словно не хотел больше встречаться с князем даже взглядом и пошаркал к воротам. Буревой не сдержался, окликнул старика.

— Эй, постой, дед!

Старик замер, повернулся. В старческих глазах мелькнула надежда и тут же пропала, когда он услышал слова князя.

— Если хочешь, можешь пойти проститься с внучкой. Я дам свое разрешение.

— Спасибо, княже, — старик вздохнул.

Буревой подозвал одного из слуг, что-то сказал ему и кивнул на старика, а затем направился обратно в дом. Слуга подошел к Баташу, окинул взглядом деда.

— Ну, пойдем, что ли? — сказал он и не оглядываясь зашагал вперед. Старик заспешил следом.

Когда открылись двери сарая, я вскинула глаза, все еще надеясь, что увижу на пороге Желана. Разочарование от того, что это не он и радость увидеть напоследок деда наполнили мое сердце. Я встала, шагнула к нему на встречу и оказалась в его объятиях. Баташ погладил меня по голове своими сухими морщинистыми руками, заплакал, наверное, впервые в моей жизни я видела его слезы. Дед всегда был сильным человеком и увидев его плачущим я вдруг остро ощутила, что все происходящее со мной не шутка, что скоро меня станет.