Варя Медная - Паук приглашает на танец

Она отступила ещё на один шажок, к стоящему у стены Ваухану. Выражение его лица меня пугало. На нём поочерёдно проступали то жалость, то вина, то решимость, а потом хоровод повторялся заново.

— Потому что это было небезопасно, — подал голос он. — Это я её нашёл месяц назад. Принёс Дороти цветы и увидел, что кто-то ворошил могилу. Этот выродок бросил Мэтти умирать, едва присыпав землёй.

Только сейчас я обратила внимание на глубокую ссадину на её виске и успевшие поджить сиренево-желтые синяки.

— Ваухан спас меня, — кивнула она. — И всё это время выхаживал, я обязана ему жизнью. Я знала, что ты приедешь, когда получишь письмо — то, которое я отправила две недели назад, — Мэтти снова улыбнулась, и улыбка впервые показалась мне незнакомой.

— Письмо? — растерялась я. — Так его всё-таки написала ты?

— Конечно, — удивлённо кивнула она.

— Но почерк…

Я вспомнила корявые буквы, так не похожие на обычно аккуратные строчки Матильды, и настойчивую просьбу приехать.

— Он уже не будет прежним, — вздохнула она и вытянула вперёд правую руку.

Пальцы заметно дрожали. Наверное, последствие ранения и всего пережитого.

Меня не отпускало чувство, что всё происходящее как-то неправильно. Начать с того, что разговаривать лежа было ужасно нелепо.

— Послушай, Мэтти, — начала я. — Ты расскажешь мне всё-всё, с самого начала. Только, пожалуйста, помоги встать: тело ужасно болит. Ты объяснишь, что случилось, когда мы вернёмся в замок.

Мэтти покачала головой и спрятала руки за спину, как нашаливший ребёнок.

— Не волнуйся, — поспешила успокоить я, — Ярик ничего тебе не сделает. Он мне всё рассказал: это вышло случайно, он подумал, что убил тебя и страшно перепугался. Но он ужасно раскаивается!

— Ярик? — фыркнул Ваухан, и в его глазах плеснулась ярость.

Он сжал кулаки и шагнул ко мне, так что я вжалась в своё стеклянное ложе.

— Ты думаешь, это сделал с ней Ярик? — рыкнул он, мотнув головой в сторону Мэтти, и она затеребила нитку на рукаве.

— Д-да, — испуганно ответила я.

— Опомнись, Энн, это дело рук графа!

Я потеряла дар речи.

— Да нет же, Ваухан. Ярик сам мне всё рассказал…

— При чём тут лакей? — досадливо поморщился он. — Я же говорил, предупреждал тебя держаться от графа подальше. Он умеет лишь пользоваться людьми. А когда игрушки надоедают, ломает их и выбрасывает!

Сказанное не укладывалось у меня в голове. Я посмотрела на Мэтти, но она стояла с опущенной головой. Услышав последнюю фразу, она оторвала от рукава нитку вместе с целым куском ветхой ткани.

— Мэтти, скажи ему, что это не так. Это ведь сделал не граф. Зачем ему это? На кладбище тебя принёс Ярик, — настаивала я. — Он сам мне…

Она молча отвела глаза.

Ваухан обернулся к ней, а потом снова посмотрел на меня.

— Вот видишь, это граф! От него всё зло. Лакей? Чушь! — сплюнул он.

Я хотела сказать ему, что это вовсе не чушь и что Ярик остался наверху, и Ваухан сам может у него всё спросить. Но что-то подсказало мне этого не делать, не говорить, что я пришла сюда не одна.

Меня вдруг охватила злость.

— Чушь? — крикнула я. — Знаешь, что настоящая чушь?! Я прошла через ад, чтобы найти Мэтти, а сейчас лежу в какой-то подземной норе, на проклятом стеклянном гробу и разговариваю с вами!

Я сама испугалась своего крика.

Он мячиком отскочил от стен и затерялся где-то в тёмной вышине, превратившись в шёпот.

Минуту стояла тишина, а потом Мэтти тронула Ваухана за руку и сказала, не глядя на меня:

— Она права. Надо начинать.

Тот кинул на меня взгляд, и я помертвела от смеси жалости и ужаса, которая в нём сквозила.

Он через силу кивнул.

— Энни поймёт, — успокоила его Матильда, по-прежнему не поворачивая головы.

— Что пойму? — закричала я. — Что происходит?

Но она уже снова скрылась в проходе, стуча легкими подошвами.

Я предприняла попытку расспросить Ваухана, но он упрямо молчал, и я почувствовала, как по телу разливается жидкий лед, будто передаваясь от ложа.

Мэтти вернулась, одной рукой прижимая к груди толстую книгу в черной пористой обложке, а во второй держа фигурный флакон с высоким горлышком, как из-под духов, но крупнее.

Она повертела сосуд:

— Красивый, правда?

И поставила его в изножье моего возвышения.

— Мне всё равно, какой он! — закричала я. — Мэтти, это же я! Я пришла за тобой! Сейчас же отпусти меня. Что ты делаешь…

Мой взгляд упал на книгу, и я поперхнулась.

— Ты взяла её у мистера Фарроуча?