Мартин Скотт - Фракс и пляска смерти

— Все равно оттопчет, — ответила она, и я вышел в коридор.

Поначалу я вознамерился двинуться в сад, но затем принял другое решение. Комнаты Авенариды находились этажом выше. Пока меня никто не видит, я могу подняться и осмотреть их. Лисутарида, если поймает меня за этим делом, задымится от злости. Ну и пусть себе дымится — все равно она мне сделать ничего не сможет. Я ей необходим для грязной работы. Я сообразил, что забыл спросить ее о таинственной фигуре в оркских доспехах, которую принял за Макри. Может быть, это ничего и не значило, но скорее всего появление второй Макри грозит нам неприятностями. Ведь это вполне могла быть Сарина. Однако сейчас мне было не до того, и выяснением, кто же скрывается под доспехами, я решил заняться позже.

Дверь Авенариды оказалась на запоре. Я прошептал несколько магических слов, но дверь не открылась. Когда же я навалился на нее всей своей тяжестью, дверь начала понемногу поддаваться. Мало какой запор способен противостоять туше Фракса. Еще одно усилие — и дверь распахнулась. Переступив порог, я увидел апартаменты, декорированные и обставленные с большим вкусом. Ничего такого, что резало бы глаз или контрастировало с остальными вещами. Я приступил к работе.

В саду царило веселье. Помимо музыки, танцев, деликатесов и вина развлечением служила необыкновенная игра цветных огней и постоянное появление различных персонажей из другого мира. Толпа гостей, полагая, что все это — проявление магических способностей хозяйки дома, была просто очарована.

Создавалось впечатление, что только я и Макри осознавали опасность происходящего. Макри делала все, чтобы не позволить потусторонним созданиям наносить чрезмерный ущерб. Со стороны было очень забавно наблюдать за женщиной в оркских доспехах, следом за которой по аллеям сада тащился табун кентавров и единорогов. Сластолюбивые кентавры делали все возможное и невозможное, чтобы привлечь внимание Макри (нечто подобное я имел возможность наблюдать пару лет назад на Поляне Фей), а Макри, напротив, изо всех сил пыталась отогнать назойливых ухажеров. Это продолжалось до тех пор, пока магические силы, вызвавшие к жизни четвероногих, не дестабилизировались, и кентавры исчезли. Что касается единорогов, то я не совсем понимал их влечения к моей подруге. Чистоту сердца и помыслов ей, по-моему, сохранить не удалось.

— Ничего подобного я никогда не видел! — сказал своей спутнице весьма состоятельный, судя по костюму, тип, заметив рысящую Макри и преследующих ее сказочных созданий. — Лисутарида знает, как развлечь гостей.

Темноту неба над головой разорвала яркая вспышка молнии.

— Она — лучший маг нашего города! — продолжал восхищаться пират.

Я же тем временем занялся поиском кулонов. Это оказалось делом нелегким, поскольку браслет Лисутариды вспыхивал каждый раз, когда в моем поле зрения возникала очередная наяда или русалка. Очень трудно сосредоточиться, когда то и дело звучит ложная тревога. Заметив в дальнем конце сада двух Макри (за одной из них брел табун единорогов), я помчался к той, что пребывала в одиночестве. Мне казалось, что имитирующий мою подругу тип имеет ко всему этому безобразию какое-то отношение. Заметив мое приближение, фигура нырнула в кусты, а я последовал за ней. Как только я вступил в заросли, браслет ярко засветился. За кустами оказался какой-то человек в костюме епископа. Он что-то поднимал с земли. Я одним прыжком подскочил к нему и вырвал находку из его рук.

— Он мой! — взвизгнул епископ.

Я сунул кулон в сумку, а достойный гость Лисутариды удалился, осыпая меня словами, абсолютно не соответствующими его одеянию.

— Позже ты скажешь мне спасибо! — рявкнул я ему вслед и продолжил поиски.

Итак, первый успех налицо.

Очередной кулон я нашел в фонтане, в котором резвился выводок русалок, и еще один отнял у какого-то придворного. Придворный во всю глотку орал о государственном перевороте, который якобы совершил. Хорошо хоть остался жив. Сунув кулон в сумку, я оставил мятежника предаваться снам о власти. Итак, я нашел три кулона, но, судя по парящей над садом комете, еще несколько штук гуляли на свободе.

— Почему они все оказались здесь? — сердито спросил я вслух.

— В какой-то мере это моя заслуга, — раздался за моей спиной хорошо поставленный голос.

Это был Хорм Мертвец, наряженный в костюм Царя Глубин и вооруженный для полноты картины трезубцем.

— Так я и думал!