Вера Петрук: Донор

В отличие от человека-мага Юджин не приходилось выращивать бурьян на пустых этажах брошенных домов, но ее рацион питания тоже изменился. Вечный донор поставил жесткие условия, ограничив внушаемые чувства исключительно приятными эмоциями. Сначала ей приходилось несладко, но однообразие оказалось не таким уж утомительным. «Сердце», спрятанное в Энки, обеспечивало ее такой глубокой эмоциональной палитрой, что Юджин «пьянела» после первых секунд внушения. Впрочем, сейчас она уже сомневалась, что дело было именно в «Сердце».

Услышав его шаги, Юджин улыбнулась и отодвинулась в сторону, уступая место у большого круглого окна без стекол, где они порой вместе любовались закатами. Может, Асбруй и был отравлен, но таких зрелищ она не видела нигде. Быстро темнеющее лиловое небо с желто-розовыми облаками, устилающими горизонт мягким одеялом, было похоже на картину художника-фантаста – только здесь все было настоящим.

От Энки привычно пахло землей и полынью. В последнее время эти запахи казались ей приятнее ароматов цветов и фруктов. День выдался жарким, и на его висках и лбу виднелись следы грязи. Представив, как он вытирает пот со лба испачканной в земле рукой, Юджин сглотнула. Несмотря на то что они договорились устраивать не чаще двух внушений в день, и свою норму на сегодня она уже выполнила, ей нестерпимо захотелось окунуть его в мир своих желаний.

Энки как-то странно посмотрел на нее и облокотился о потрескавшийся подоконник, положив ладонь почти рядом с ее рукой. Юджин подавила легкое чувство досады. Реакция была знакома. Доноры предпочитали не касаться своих «союзников». И хотя Энки был необычным донором, а она – давно не тем эмпатом, который соблюдал Кодекс, прежние стереотипы еще довлели над ними.

– Как твоя картина? – спросил он, переступая с ноги на ногу.

– Почти закончила, – ответила Юджин и придвинулась ближе. Он не отодвинулся как обычно, и это было чертовски приятно.

Лишившись привычной цели, которую давала им война, маниох и эмпат искали себя везде, где только можно. В брошенных домах Асбруя нашлось много интересных вещей, на которых Юджин раньше не обращала внимания. Она познавала мир людей с новой, необычной для себя стороны. Решив начать с творчества, Юджин погрузилась в него с головой, внезапно обнаружив, что процесс созидания завлекает с не меньшей, а то и большей силой, чем разрушения.

Энки и здесь удивил ее, заставив оценить подготовку маниохских шпионов. Рисование, музыка, литература – не было ни одной области, которая была бы ему не подвластна. Юджин и не заметила, как из донора и партнера по выживанию он превратился в ее учителя и… Ей хотелось бы назвать его другом, но глядя, как Энки уничтожает заросли полыни своим маниохским щупом, она вспоминала его истинную природу и погружалась в пучину сомнений, которые, впрочем, моментально исчезали, стоило ему вот так подойти к ней и встать рядом.

«У нас все впереди», – думала она и впервые хотела себе верить.

– А как твои роботы? – спросила Юджин. Процесс созидания не обошел стороной и человека-мага. Все свободное время Энки тратил на роботов, создавая живые конструкции из самых немыслимых материалов. Некоторых он продавал колонистам на ярмарках, но большинство выпускал на волю, в пустоши Асбруя, называя их «новыми поселенцами».

– Почти закончил, – улыбнулся он и вдруг обнял ее за плечи.

Сердце Юджин пропустило несколько ударов и забилось сильнее.

– Все впереди, – прошептала она.