Роберт Силверберг - Маска времени (Ворнан-19)

— Вы в правду из будущего?

— Разумеется.

— Как вы это делаете… касаетесь парализатора?

— Энергию силовых полей можно поглощать и преобразовывать. Вы это еще не умеете?

Юноша-немец привстал, дрожа всем телом, покачал головой. Поднял плащ полицейского и протянул Ворнану.

— Накиньте его на себя, — прошептал он. — Пожалуйста. Помогите нам свыкнуться с вами. Вам нельзя ходить голым.

Как это ни странно, Ворнан подчинился. Пусть и не без труда, но надел плащ, застегнул пуговицы.

— Так через год конца света не будет? — спросил Клейн.

— Нет. Определенно, нет.

— Так мне пудрили мозги!?

— Возможно.

По щекам юноши потекли слезы. С губ сорвался смешок. Кулаки забарабанили по каменным плитам. Дрожа, рыдая, смеясь, Хорст Клейн потерял веру в идеи апокалипсистов.

А у человека из будущего появился первый апостол.

В Аризоне я ничего этого не знал. А если б и услышал пришествии Ворнана, то расценил бы это сообщение, как очередную человеческую глупость. Интенсивной работой и отсутствием результатов я загнал себя в тупик, а потому не обращал внимания на происходящее вне пределов моего черепа. Мозгу своему я предоставлял минимум пищи для размышлений, и в перечень излишеств попали в тот месяц и текущие события.

Мои хозяева во всем потакали мне. Им уже доводилось общаться со мной в периоды подобных кризисов, и они знали как себя вести. Мне требовалось то очень хрупкое сочетание ненавязчивой заботы и ощущения уединенности, которое могли создать лишь люди, тонко чувствующие состояние души ближнего своего. И я не погрешу против истины, утверждая, что несколько раз Джек и Ширли Брайнт спасли меня от безумия.

Джек работал со мной в Ирвине несколько лет в конце восьмидесятых годов. Он появился у нас сразу же после окончания МIТ [6], где получил диплом с отличием, и, как и большинство выпускников этого института, прибыл к нам бледный и немощный, неся на себе печать жизни на востоке, где зимой холодно, а летом нечем дышать от жары. И я не без удовольствия наблюдал, как в нашем благодатном климате он распускается, словно бутон. При первой встрече Джеку было чуть больше двадцати. Высокий, но узкогрудый, с густыми, нерасчесанными волосами, всегда небритый, с запавшими глазами, тонкими, пребывающими в постоянном движении губами, он обладал стереотипным набором особенностей характера, тиков [7], привычек, свойственных молодому гению. Я читал его статьи по физике элементарных частиц. Блестящие статьи. Вы должны понимать, что в физике можно продвигаться вперед лишь благодаря интуитивным догадкам, возможно, озарениям, а потому нет нужды быть старым и мудрым, чтобы открывать новое. Ньютон предложил новую форму Вселенной еще юношей. Эйнштейн, Шредингер, Гейзенберг, Паули и прочие первопроходцы познакомили мир со своими открытиями, не достигнув и тридцати лет. Можно, конечно, как Бор [8], мудреть с годами, но и Бор проник в глубь атома совсем молодым. Так что, называя статьи Джека Брайнта блестящими, я не хочу сказать, что он подавал большие надежды. Суть в другом: он был гением без всяких скидок на возраст, встал в один ряд с великими, еще не защитив диплома.

В первые два года, которые он провел в Ирвине, я искренне верил, что Джек совершит переворот в физике. Он обладал уникальным даром: интуиция безошибочно вела его к цели, сметая все сомнения и преграды. А кроме того, он достаточно хорошо знал математику и обладал должной настойчивостью, чтобы, следуя за интуицией, высветить истину во мраке непознанного.

Его работа не имела непосредственной связи с моей. Мой проект обратимости времени переходил из теоретической в экспериментальную стадию, ибо я уже миновал этапы первичных расчетов и теперь постоянно пропадал на гигантском ускорителе элементарных частиц, пытаясь создать достаточно мощные энергетические поля, чтобы послать фрагменты атомов в прошлое.

Джек, наоборот, был чистым теоретиком. Его занимали атомные силы притяжения. Их наличие, разумеется, ни для кого не составляло тайны. Но Джеку удалось по-новому взглянуть на некоторые положения, вытекающие из экспериментов с мезонами, проведенных в 1935 году Юкавой [9]. По ходу дела он переосмыслил всю имеющуюся информацию по «клею», тем силам, что сохраняют атом единым целым. И у меня сложилось впечатление, что Джек находился на пороге одного из самых выдающихся открытий в истории человечества: осознания фундаментальных энергетических взаимоотношений, лежащих в основе мироздания.