Марк Лоуренс - Принц шутов

Еще я заметил то, что ни одно платье, даже размером с целую палатку, не могло скрыть: то ли королева Сарет недавно проглотила целого поросенка, то ли была уже на сносях.

— Можешь показать принцу Ялану его кресло и налить ему вина, Станн, потом уходи, и живо. — Она сделала выразительный жест рукой.

Парнишка взбил мне подушку в большом кресле, должным образом удаленном от кресла королевы, — оно стояло в противоположном углу. Вообще-то, единственным правильным решением было бы убрать меня в коридор — не пристало королеве находиться в личных покоях наедине с чужим мужчиной, особенно если этот мужчина — я.

Я подошел к креслу, поправил подушку и осторожно сел.

— Вы здоровы, принц Ялан?

Искренняя забота нарисовала морщинки на ее гладком лбу.

— Да, просто… — Я устроился поудобнее. — Просто старая рана, моя королева. Иногда она дает о себе знать. Особенно если я слишком давно не сражался.

Рядом со мной Станн сжал губы и наполнил серебряный кубок на столике из высокого кувшина. Выполнив свои обязанности, он удалился через дверь для слуг, и тихий стук его шагов вскоре смолк. Я подумал: если меня вдруг найдут здесь, вот так, без сопровождения, моя жизнь будет зависеть от того, что захочет рассказать королева. Казалось маловероятным, что она признает двусмысленный характер приглашения, и я был уверен, что ее злая младшая сестрица нарисует нелестную картину того, как я делал ей авансы, если все это дойдет до Олидана. Я решил при первой возможности исчезнуть.

— И как вам Анкрат, принц Ялан?

У Сарет был более заметный тевтонский акцент, чем у ее сестры, и он напомнил мне крики скорронских патрулей, пытавшихся выследить меня на перевале Арал. Это отнюдь не способствовало моему спокойствию.

— Прелестная страна, — сказал я. — И город Крат очень впечатляет. Когда мы прибыли, празднества были в полном разгаре.

Она нахмурилась и поджала губы. Очевидно, я задел ее за живое. Беременная или нет, она была очень хорошенькой.

— Скоррон красивее, и Айзеншлосс — крепость получше этой. — Похоже, она не осознавала, что мы, люди Красной Марки, считаем скорронцев смертельными врагами. Ничего, что я давно стал поборником идеи заниматься любовью, а не войной, хотя от одной до другой часто всего лишь шаг. — Но вы правы, принц Ялан, Анкрат не лишен достоинств.

— В самом деле. Однако боюсь, моя королева, что я здесь несколько не у дел. Полагаю, было бы более уместным обсудить эти вопросы днем при дворе. О вашей красоте говорят повсюду, и люди могут превратно истолковать мои намерения, если узнают, что…

В обычной ситуации я был бы счастлив наставить рога любому мужчине, достаточно глупому, чтобы оставить женщину вроде Сарет неудовлетворенной… Но Олидан Анкрат? Нет. И потом, ее беременность и мое нынешнее состояние способствовали уменьшению моей заинтересованности данной возможностью.

Лицо Сарет исказило отчаяние, нижняя губа задрожала, и, тяжело поднявшись с кресла, она поспешила ко мне и опустилась на колени рядом с моим.

— Простите меня, принц Ялан! — Она взяла мои темные мозолистые руки в свои, белые и тонкие. — Это просто… просто… мы все были так потрясены прибытием этого ужасного мальчишки.

— Мальчишки?

Я две ночи толком не спал и сейчас соображал туговато.

— Йорга. Сына Олидана.

— А, потерянного принца, — сказал я. Чувствовать ее руки было приятно.

— Лучше бы он и не находился вовсе.

И я заметил стальной блеск в ее красивых заплаканных глазах.

Внезапно даже мой невыспавшийся мозг отказался отрицать проблему. Этот принц не мог быть сыном Сарет, она слишком молода… Значит, вторая жена, готовая вот-вот родить того, кто, как ей мечталось, станет наследником?

— А-а! — Я подался вперед, глядя на ее живот. — Понимаю, это возвращение может создать для вас трудности. — (Ее лицо снова исказилось от горя.) — Ну-ну, не плачьте, моя королева.

И я осторожно погладил ее на правах образцово-показательного героя, утешающего даму в беде, и пробежался пальцами по ее чудесным волосам.

— Почему, собственно, мальчишка не мог и дальше бродить невесть где? — Сарет подняла мокрые ресницы.

— Мальчишка, говорите? — У меня были причины думать, что принц уже взрослый. — Сколько ему лет?

— Ребенок! Неделю назад ему исполнилось тринадцать. Совершенно неуправляемый. Теперь он вырос и… — Снова поток слез, и девушка зарылась лицом в мое плечо. — Сколько от него горя! Хаос в тронном зале.

— Трудный возраст. — Я с умным видом кивнул и привлек ее ближе. Это инстинкт. Я ничего не могу с собой поделать. Она изумительно пахла — сиренью и жимолостью, и беременность наполнила не только ее живот — ее корсет изобиловал щедрыми дарами природы.