Андрей Буревой - Одержимый. Книга пятая.

- Тук-тук-тук! - стремительно вырвал меня из власти сновидения стук в дверь, когда я уже практически коснулся рукой этой истинной суккубы. И я, распахнув глаза, едва не застонал от досады. Ведь счастье было так близко...

Торопливый стук в дверь повторился. И я, повернув голову и зло глянув на неё, решительно поднялся. С твердым намереньем вломить хорошенько этому дятлу! Это ж надо - такой потрясающий сон обломать!

- Ну?! - обратился я не предвещающим ничего хорошего голосом к испуганно отскочившему от резко распахнувшейся двери пареньку. Поварёнку, судя по всему.

- Там, там ваша спутница пришла за едой! А у нас в зале наёмники загуляли! Как бы не вышло чего, благородный сэр!.. - торопливо выпалил он.

- Понятно, - оборвал я его, моментально вникнув в суть дела. И, решительно захлопнув дверь, немедля, как есть - в штанах и рубашке навыпуск, двинул в зал.

Паренёк не ошибся насчёт того, что не выйдет ничего хорошего из хождений туда-сюда столь привлекательной девушки как моя подопечная мимо загулявшей компании. Изрядно поднабравшиеся наёмники, числом в неполную дюжину, помимо коих в зале уже не было никого, закономерно сочли, что эта полуночница ищет приключений на свою прелестную задницу. И привязались к ней... Хорошо хоть не сразу всем гуртом.

"Видимо просто сочли, что достаточно и одного мужика, чтоб затащить такую хрупкую девчонку к ним за стол..." - мысленно предположил я, стремительно спускаясь с лестницы и оценивая на ходу сложившуюся диспозицию.

А ситуация была даже забавной слегка. Десяток пьяных наёмников ржал и громко подбадривал воюющего с Энжель сотоварища. Рыжебородого детину, лет тридцати. Похоже подкараулившего вышедшую с кухни девушку и преградившего ей путь. А затем, судя по всему, попытавшегося перво-наперво забрать из её рук деревянный поднос с едой, дабы отставить в сторонку, чтоб он не мешался добраться до самой девушки. Энжель же, очевидно растерявшись в первый миг и, скорей всего, даже не поняв истинной подоплеки происходящего, категорически воспротивилась попыткам какого-то пьяного мужика разлучить её с набранной едой... Так крепко ухватившись за поднос, что у наёмника никак не получалось отобрать его. Вот и вышла у них из этого эдакая игра - кто кого перетянет...

"Поставил бы на златовласку. Судя по решительному лицу Энж и проявляемому ею упорству - еду она ни за что не отдаст", - подумал ещё я.

"И я!" - поддержал меня оживившийся бес.

Но с пари не срослось. Я добрался до непосредственно места событий.

- Помочь? - хлопнул я рыжебородого детину по правому плечу, неожиданно возникая у него за спиной.

- А? - дёрнулся он, оборачиваясь, но так и продолжая цепляться за поднос.

- Руки убрал от подноса леди, быстро! - чуть грубовато велел я ему.

Намёк на то, что он привязался до благородной девушки, а это грозит для него серьёзными неприятностями, не дошёл до затуманенного вином сознания наёмника. Он, похоже, вообще ничего не понял из моих слов... Восприняв всё исключительно как грубое вмешательство конкурента за внимание девушки. А оттого, несмотря на то что отпустил всё же поднос, не отошёл сразу же к приятелям, извинившись предварительно перед Энжель за своё недостойное поведение, а развернулся и буром попёр на меня. Причём его не смутило даже то, что я неслабо так крупнее.

- Ты че?! Попутал что ли? Или че? - возмущённо вопрошал он, надвигаясь на меня и провоцирующе, задирая, толкая в грудь раскрытой ладонью. И решительно скомандовал, не дождавшись от меня немедленного ответа: - А ну свали в туман, пока ласты тебе набок не завернули! Мы первые заметили эту девку - нам и драть её сегодня!

И, всхрюкнув, согнулся, когда я резко под дых ему пробил. Да упал на колени, схватившись руками за живот и выпучив глаза...

Можно было бы посочувствовать человеку, переживающему не лучшие мгновения в своей жизни, но я не стал. Придурок сам нарвался. И пусть радуется тому, что я вообще сдержался, не дав прорваться своей ярости. А то не отделался бы он применением в отношении него первейшего приёма всех вышибал по качественному приведению в чувство буйных посетителей, разве что, обошедшемуся без применения увесистой дубинки, а схлопотал бы удар в грудину и потом долго бы лечил переломанные рёбра...

Положив руку на коротко стриженную макушку судорожно сипящего наёмника, стоящего на коленях передо мной, я толчком отправил его в сторону. В результате чего он, сбив лавку, завалился под соседний стол. И освободил, таким образом, дорогу Энж.