Андрей Буревой - Одержимый. Книга пятая.

Похолодев душой, я тупо повторил вслух всё сказанное рогатым. И хотя ответа не получил, то как вытянулось лицо Энжель и отчаянно заметался её взгляд, сказало мне всё само за себя...

Убедившись в правоте беса, я молча развернулся и покинул апартаменты своей подопечной. Пошёл к себе...

Стоило мне только выйти в коридор, как на меня какая-то глухая тоска навалилась. Жуткая, беспросветная... Сквозь которую всё же пробивалась преисполненная искреннего недоумения мысль: - "Ну почему так? Почему все девушки, с которыми я хоть немного сближаюсь, только и желают, что сделать меня своим фамилиаром? Ведь ладно бы одна попалась, так нет же - ди Самери третья уже!"

"А если не фамилиаром, так своей тенью!" - охотно поддакнул рогатый, напоминая мне о случае с одной вампиршей, возжелавшей превратить меня в своего вечного прислужника.

"Ага..." - уныло согласился я, совсем упав духом.

"Так сам виноват! - фыркнул бес. - Не был бы таким щедрым, наивным и добродушным, так не являл бы собой неодолимый соблазн для прагматичной женской натуры. А так... Стоит им только немного тебя узнать - и они уже не могут ничего с собой поделать. У них же буквально душа восстаёт при мысли - ну как можно оставить бесхозным такого замечательного осла?!"

В общем до своих апартаментов я добрался пребывая уже в крайне смятенных чувствах. Зашёл к себе и прямо так как есть - в верхней одежде и сапогах, завалился на постель. Лёг навзничь, руки за голову заложил и бездумно уставился в украшенный золочёной лепниной потолок...

Даже не знаю, сколько я так пролежал, совершенно безучастный ко всему, - четверть часа или может быть даже половину, но всё когда-то заканчивается. Я вынужден был вернуться в этот мир... Из-за того, что кто-то тихонечко постучался ко мне...

"Наверняка это Энжель..." - мелькнула у меня закономерная догадка относительно того кто это может быть. И... и я не отозвался... Просто не захотел.

Правда от появления незваной гостьи это меня не спасло. Она, так и не дождавшись разрешения, сама вошла.

- Кэр... - потерянно произнесла ди Самери, замирая в дверном проёме и глядя на меня покрасневшими глазами. Но ответа от меня опять не дождалась... И переборов всё же охватившую её нерешительность, девушка прикрыла дверь и приблизилась ко мне. Да уселась затем возле меня на постель. И осторожно тронув меня рукой, повторилась уже с неприкрытой мольбой: - Кэр... - А когда я перевёл на неё безучастный взгляд, покаянно произнесла, молитвенно складывая ручки у груди: - Прости! Прости меня! Я... Я правда не знала о таком ужасном ограничении устанавливаемой защиты... В книжке, из которой я её взяла, была обрисована только общая схема построения... - Я промолчал, и девушка торопливо продолжила, едва не захлебываясь словами, и слезами, потёкшими из её и так пребывающих на мокром месте глаз: - У меня ведь и мысли не было делать тебя своим фамилиаром, Кэр! Ведь мало того, что это было бы просто бесчестно по отношению к своему другу, так ещё и не имеет для меня никакого смысла! Это ди Мэнс будет крайне полезен твой уникальный дар к поглощению стихиальных энергий, а для меня, с моим-то крошечным резервом, он только во вред! Ведь первое же мало-мальски приличное заклинание, развеянное и поглощённое мной, приведёт к моей мучительной смерти, вызванной выгоранием внутренней энергетики организма!

Прочувствованный рассказ Энжель заставил меня чуть ожить. Только неугомонный бес, гад, не дал проклюнуться робкому ростку надежды то что не всё в этой жизни так плохо, немедля восхитившись: - "Как складно излагает! Ведь ни словечка лжи! Умалчивает только, хитрюга такая, кое о чём! Вот зачем ей, спрашивается, стань ты её фамилиаром, вообще какие-то там заклинания поглощать? Когда для решения проблемы достаточно просто указать пальчиком преданному ей душой и телом тёмному ангелу на непонравившегося человека!"

Раскрыл мне, что называется, глаза мой симбионт. И я, саркастично усмехнувшись, просто отвернулся от Энжель, что с неприкрытой надеждой взирала на меня. Отчего та отчётливо всхлипнула... И помедлив чуть и так и не дождавшись от меня ни словечка, она поднялась с моей постели и тихо ушла...

Едва я остался один, по моим губам ещё раз скользнула усмешка - только теперь уже горькая. Уязвило меня в самое сердце коварство златовласки, да. Так уязвило, что словно заноза какая-то засела в груди...

- Эх-х... - протяжно протянул я, не сдержав обуревавших меня чувств. Да так и замер. Нахмурился недоумённо. И обратился к своему симбионту: - "Постой-ка, рогатый, но откуда Энжель известно о моей тёмноангельской сущности?.."