Мэри Стюарт - Последнее волшебство

– Ты – Мерлин! – сдавленным шепотом произнес он, облизнув пересохшие губы.

– Правда твоя. Теперь ты понимаешь, почему при твоем разговоре с королем никто не должен присутствовать? Король тоже будет потрясен. Не бойся меня.

– Но... Но Мерлин умер и похоронен. – Он был бел как мел. Поводья выпали у него из ослабевших пальцев, и чалый, воспользовавшись свободой, сразу опустил голову и начал щипать траву.

Я поспешно сказал:

– Не урони застежку. Поверь, приятель, я не призрак. Не всякая могила ведет на тот свет.

Я хотел такими словами его ободрить, но он только сильнее побледнел, если это еще было возможно.

– Милорд. Мы же думали... Ведь все знали...

– Считалось, что я умер? Да, я знаю. – Я говорил буднично, деловито. – Но на самом деле я только погрузился в болезненный сон, подобный смерти. А потом очнулся. Только и всего. Теперь я выздоровел и снова поступил на службу к королю... но тайно. Никто не должен этого знать, прежде чем узнает король и побеседует со мной. И я ни перед кем бы не открылся, только перед тобой – личным гонцом короля. Теперь ты понял?

Этими словами, как я и рассчитывал, мне удалось вернуть ему уверенность в себе. Румянец снова заиграл у него на щеках, расправились плечи.

– Понял, милорд. Король будет очень рад, милорд. Когда ты умер... ну, то есть, когда ты... когда это с тобой случилось, он на три дня заперся ото всех людей и никого не допускал к себе, даже принца Бедуира. Так мне рассказывали.

Он разговорился и снова изъяснялся в полный голос, охваченный радостным предвкушением того, как он доставит королю столь добрую весть. Золоту он радовался меньше всего. Поведав мне всю скорбную повесть о том, как почившего Мерлина «оплакивало все королевство, вот ей же богу, господин мой!», он снова натянул удала, чалый оторвался от заиндевелой травы и замотал головой.

– Ну, тогда я поехал? – весело и возбужденно сказал мой румяный собеседник.

– Когда ты рассчитываешь быть в Камелоте?

– Завтра к полудню, если ничего не помешает и будут хорошие подставы. А вернее, что к исходу дня. Но, может, ты приладишь моему коню пару крыльев, если уж на то пошло?

Я засмеялся.

– Для этого мне надо сначала получше оправиться от болезни. Но вот еще что, прежде чем ты уедешь... Король должен получить еще одно известие. Ты не везешь ли ему из Акве Сулис весть о прибытии королевы Оркнейской? Я слышал, что она держит путь морем на Инис Витрин, надо думать, что к королевскому двору.

– Да, это правда. Она уже приехала, то есть высадилась на берег. И теперь направляется в Камелот. Кое-кто говорил, что она не послушает призыва...

– А что, разве Верховный король посылал за ней?

– Да, господин. Это все знают, я не нарушаю тайны. По правде сказать, я даже побился об заклад и выиграл. Со мной спорили, что она все равно не приедет, даже с охранной грамотой на мальчиков. А я говорил, что приедет. Когда во втором замке Лота сидит Тидваль, человек Артура, куда ж ей деваться, где искать прибежища, если Верховный король пожелает выкурить ее вон?

– И вправду, где? – рассеянно, даже растерянно повторил я. Этого я не предвидел и не знал, как объяснить. – Прости, что я задерживаю тебя, но я так давно не слышал никаких новостей. Ты не можешь ли мне объяснить, из-за чего королю вызывать ее к себе, да еще, как я вижу, под угрозой?

Он открыл было рот, потом опять закрыл, но наконец все-таки, решив, как видно, что поделиться сведениями с кузеном и недавним первым советником короля не будет преступлением, кивнул и ответил:

– Из-за мальчиков, как я понимаю, милорд. В особенности из-за одного, старшего среди пятерых. Королеве было приказано доставить их в Камелот.

Старшего среди пятерых. Значит, Вивиана преуспела там, где я потерпел неудачу, – разыскала Мордреда. Вот по какому «делу короля» она отправилась на север!

Я поблагодарил гонца и отступил со своею лошадью, освободив ему дорогу.

– А теперь в путь, Беллерофонт, скачи во всю прыть и смотри берегись драконов.

– Драконов с меня довольно. – Он подобрал поводья и поднял приветственно руку. – Но только меня зовут не так, как ты сейчас сказал.

– Как же тебя зовут?

– Персей, – ответил он и удивленно поднял брови, когда я рассмеялся. Но потом он и сам рассмеялся вслед за мной, взмахнул хлыстом и пустил чалого в галоп.

Можно было больше не торопиться. Даже если Моргауза все-таки доберется до Артура раньше, чем гонец, я все равно уже не мог тут ничего поделать. Меня по-прежнему беспокоило сознание, что она присвоила себе священные предметы, однако главная забота с моих плеч свалилась. Моргауза не застанет Артура врасплох, она явилась сюда по его вызову, и с нею заложники – ее сыновья. А может быть, я смогу поговорить с ним прежде, чем он распорядится судьбой Моргаузы и Мордреда. Я не сомневался, что Артур, лишь только увидит мой знак и выслушает послание, поспешит мне навстречу. Кстати мне попался королевский гонец – я и в расцвете сил не потягался бы скоростью с этими лихими всадниками.