Эрин Хантер - Месть Кленовницы

Лоскуток достиг торчащей из воды ветки и оперся на нее лапками. Струи воды стекали с его шерсти, делая ее похожей на блестящие вороньи крылья. С мокрой, приглаженной по бокам шерстью, он казался не больше мышки. Бока его широко раздувались, когда котик дышал. Кленовница почувствовала укол тревоги.

– Ты в порядке? – позвала она его.

Тот кивнул, тяжело дыша. Кленовница быстро очутилась у берега. Сама мысль о том, что ей придется мочить лапы, наполняла ее отвращением, но кошка не была уверена, что Лоскутку хватит сил доплыть обратно самому. Хвойничок и Лепестяночка играли в прятки в зарослях прибрежного камыша.

– Лепестяночка! Хвойничок! Идите, помогите братику! – мяукнула Кленовница.

Внезапно камыши на противоположном берегу реки расступились, и из них показалась темно-серая морда. Кленовница так и приросла к месту. На том берегу реки стоял Сероцап, глашатай Речного племени. Посреди реки раздался звук – это коготки Лоскутка соскользнули с ветки, и котик обрушился на нее, проехавшись щекой по мокрой коре.

– Что творит этот котенок? – зарычал Сероцап. Он ступил на берег, шкура вдоль его позвоночника вздыбилась так, что он стал похож на ежа. Кленовница открыла было рот, чтобы ответить, но тут за спиной глашатая из камышей показались еще две фигуры.

– В Грозовом племени, что, одни трусы, что вы присылаете напасть на нас маленьких котят? – насмешливо спросила Белогрудка, белоснежная шерсть кошки отчетливо выделялась на фоне серых камней.

Но Кленовница не слышала кошку, глаза Грозовой воительницы впились в фигуру третьего кота, стоящего на противоположном берегу. Тот встретил её взгляд, но зелёные глаза его оставались непроницаемыми.

– Один котенок вряд ли представляет для нас угрозу, – промолвил он. – Я верну его туда, где ему место.

Кот вошел в воду и заскользил по поверхности, в воде его палевый мех казался почти черным.

– Хвойничок, Лепестяночка, сюда, скорее! – шикнула Кленовница, котятки побежали к ней, в глазах их стоял испуг.

– Тот Речной воин собирается поймать нас? – заверещала Лепестяночка.

Кленовница взглянула на Яблочника, который решительно плыл в сторону ветки.

– Нет, родные мои, – успокоила она котят, – вы в безопасности.

Яблочник уже добрался до ветки и что-то мяукал в ухо Лоскутку, но Кленовница не могла расслышать его слов. Вот Лоскуток мягко соскользнул с ветки в воду и поплыл к Яблочник помогал котенку, мягко толкая его одной лапой и удерживая на поверхности воды.

В этот момент кошка поняла, что другие ее детки дрожали от холода, она наклонилась к ним и принялась их вылизывать.

– Нам за это влетит, да? – испуганно мяукнула Лепестяночка.

– Вовсе нет, милая. Все будет хорошо, – ответила Кленовница, вылизывая ушки дочери.

К этому времени Яблочник вышел из реки, в пасти его болтался мокрый Лоскуток. Палевый воин опустил котенка на землю и поставил на лапы.

– Думаю, малыш поплавал достаточно, – буркнул он. Глаза его сверлили рыже-белую кошку. – Ты хоть понимаешь, как ты рисковала, приводя их сюда?

– Я хотела показать им реку, – ответила она.

Воительница встала боком так, что котята, находящиеся за ее спиной, не могли подслушать, о чем она говорила с Яблочником. Краем уха она услышала, как непоседливая Лепестяночка выспрашивает брата, каково это было, заплыть так далеко.

Яблочник подался вперед, его усы почти касались щеки Кленовницы.

– Они замечательные, – выдохнул он. – Сильные и храбрые. И так же уверенно чувствуют себя в воде, как любой другой Речной кот. Я горжусь тобой.

Затем он выпрямился и повысил голос.

– Пеняйте на себя, если я увижу тебя или хоть коготок этих котят у реки, – сказал он.

Но тоска в его глазах цвета остролиста говорила о том, что кот мечтает совсем о другом.

Кленовница склонила голову.

– Конечно, Яблочник. Спасибо, что помог Лоскутку добраться до берега.

Бросив последний, полный мучительной тоски, взгляд на котят, воин поспешил обратно в воду.

– Эти котята еще слишком юны, чтобы быть за пределами лагеря! – раздался с противоположного берега мяв Белогрудки. – О чем ты думала, когда приводила их сюда? Они же могли утонуть!

– Вы, может, и отвоевали Нагретые Камни, но река принадлежит нам! – бросил, уходя, Сероцап.– Яблочник проявил милосердие в этот раз, но в следующий раз вы так просто не отделаетесь! Держитесь подальше от нашей территории!

Но Кленовница уже вела детей в заросли папоротника. Все трое были настолько возбуждены, что казалось, готовы выпрыгнуть из своих шкурок – даже Лоскуток, чья высохшая шерсть походила сейчас на репейник.