Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик

Этого нельзя было сказать о Катарине. Она слишком хорошо знала свойственные ей самой ревность и подозрительность, чтобы верить в то, что кто-то мог быть напрочь свободен от таких чувств. Волосы ее по-прежнему оставались золотыми, а лицо — молодым, но Род догадывался, что тут дело скорее в умелом применении косметики, чем в игре природы. И все же первые морщинки одна за другой появлялись, да и фигура королевы с возрастом немного отяжелела. Но вот пылкий нрав Катарины со временем не унялся. Правда, любовь Туана немного смягчила характер королевы, и она стала не так резка на язык, и из-под маски дерзости и высокомерности проглядывало непоколебимое осознание ею того, что она любима.

Род вздохнул, представив будущее, в котором и они трое, и его любимая жена Гвен вместе состарятся. Эта картина получилась довольно-таки мирной.

— Не надо горевать, лорд Чародей, — негромко проговорила Катарина. — Мы победим.

Род был приятно удивлен. Да, Катарина определенно повзрослела и стала мудрее.

— Да, победим, — с полной уверенностью подхватил Туан. — Но все же нам не стоит проявлять беспечность и небрежение. Беды есть всегда, Род Гэллоугласс.

— А как же иначе, если всегда есть люди? — с улыбкой отозвался Род. — В конце концов, нашему роду невыносимо слишком долго жить в мире и согласии. Но что вы имели в виду, говоря о бедах?

— Наших высокородных заложников, — неприязненно проговорила Катарина. — Взрослые как будто, а ума им явно недостает! Некоторым по крайней мере.

— Только некоторым, — кивнул Туан, задумчиво глядя на пляшущее в камине пламя. — Д’Огюст вырос славным молодым человеком, так же как его товарищи Грэз и Честер. Мадцжоре и Бейсингсток также стали людьми достойными.

— Я насчитал пятерых, — нахмурившись, заметил Род. — Кстати, а почему вы не потребовали, чтобы Романов тоже прислал вам своего сына в качестве заложника? Я знаю, что во времена мятежа лордов против Катарины детей у него не было, но теперь-то они есть.

— Я бы ни за что не позволила таким благовоспитанным невинным юношам находиться поблизости от таких типов, как Гибелли, — вздернув подбородок, заявила Катарина. — А также поблизости от его дружков — Лланголена и Маршалла.

— Верно, — серьезно кивнул Туан. — А кроме того, с той поры, как ты оказал князю столь важную услугу, он стал для нас верной опорой.

— Что ж, видимо, и то гостеприимство, которое вы оказали его супруге и детям, также сыграло свою роль, — предположил Род.

— Слишком большую роль, — мирно улыбнулась Катарина. — Князь Романов обратился к нам с просьбой позволить его сыну поселиться у нас, в Раннимеде.

— Что ж, ведь это традиция, не так ли? Всякий аристократ должен стать рыцарем, а всякий рыцарь обязан начать с должности пажа.

— Верно. А пажи обязаны служить не в отцовском доме, а в доме у другого дворянина, — подтвердил Туан и обернулся к Катарине. — Он может стать нашим пажом, дорогая. Нет нужды поселять его рядом с наиболее задиристыми из наших молодых лордов.

Катарина в первое мгновение изумилась, но сразу же задумалась.

— Однако это довольно необычно — представить себе, что наследник князя будет вести себя так, словно он сын какого-нибудь простого рыцаря…

Род удержался от улыбки и решил вернуть разговор к более насущным проблемам.

— Насколько я понимаю, компания молодых повес ведет себя беспокойнее, нежели обычно?

— Да, можно и так сказать, — ответил Туан, помрачнев. — Они затеяли драку.

— Мы запретили им держать в зале шпаги и кинжалы! — заявила Катарина, и глаза ее полыхнули огнем возмущения.

— Вот как? — посмотрев на нее, проговорил Род. — И какова же была причина ссоры?

— Кто знает? — Туан раздраженно ударил ладонью по столу. — Они требуют положенных лордам привилегий, а говорить об этом отказываются.

— Да будет вам, ваше величество, — урезонил короля Род. — Что значит «отказываются говорить». Вам что, необходимо письменное признание?

Катарина заинтересованно взглянула на него:

— А ведь в этом есть разумное зерно, верно?

Род кивнул:

— Гибелли, Маршалл, Глазго и Гвельф — против королевской власти, остальные пятеро — за нее. Я бы сказал, что это, в некотором роде, партия, ваше величество.

— Точно. Все так же, как у их отцов. — Туан в отчаянии широко раскрыл глаза. — Медичи, Маршалл и Савой то и дело клянутся в верности и то и дело свою клятву нарушают!

— И так будет всегда, — спокойно проговорил Род. — Вам никогда не приходила в голову мысль о том, чтобы назначить новых лордов, ваши величества?