Анатолий Хохлов - Эхо. Творец нитей. Книга 1.

Кицунэ разочарованно отдала бумажку обратно, но тут же пришедшая ей в голову мысль заставила оборотницу снова вспыхнуть энтузиазмом и подбежать к платяному шкафу, возле которого на стене висело большое овальное зеркало.

— Мисаки-сан, а здесь хранятся ваши кимоно?

— Да.

— Можно мне померить одно? Любое! Ну пожалуйста! Я так восхищаюсь целительницами и защитницами душ! Мне ужасно хочется хоть один раз одеться как настоящая мико!

— Мицуми-сама, смею напомнить вам, что этот храм — не развлекательный отель для туристов, где за деньги могут быть исполнены любые капризы. О чем бы вы ни мечтали, начитавшись манги или сказок, я всегда была твердо убеждена, что одежду жриц должны носить только мико. Если хотите получить кимоно, подобное моему, я бы предложила вам поступить на службу храму.

— Я обязательно так и сделаю, — сказала Кицунэ. Она действительно еще сомневалась, в качестве кого она сможет получить больше любви окружающих. Кем быть? Принцессой правящей семьи страны Водопадов? Всемирно известной певицей? Или прекрасной мико, служительницей великого храма Инари-но-ками? Это надо еще с мамой и бабушкой посоветоваться. — Но пока одно, пока другое… а померить хочется уже сейчас! — юная оборотница подумала пару мгновений и, вспомнив завистливые взгляды жрицы, кокетливо покрасовалась перед хозяйкой комнаты. — Может быть, вы согласитесь поменяться, Мисаки-сан? — проворковала она, соблазняя сердитую жадину блеском шелка и дорогим кружевом. — Вы так молоды и красивы! Вам очень к лицу будет модное платье!

— Смею заметить, Мицуми-сама, что вы стройнее и изящнее меня раза в два. Любое ваше платье, если я попытаюсь его надеть, сразу разойдется на мне по швам.

— Но… но мы обязательно что-нибудь для вас подберем! У меня есть косметика и украшения. Соглашайтесь!

— Нет. Прошу вас, покиньте мою комнату, леди Мицуми.

Время шло, и Такеджи уже начал подумывать о том что пора бы, наверное, отправиться на поиски скрывшихся девушек, но когда он совсем было собрался, в трапезную вошли сразу обе пропавшие.

Оборотница плелась за мико с донельзя обиженным и сердитым видом. Очищающую печать не подарила, кимоно померить не дала, синтай никаких не показала, богов призывать отказалась. Пришли в храм, и никакого праздника! Эта женщина вообще жрица? Жмотина рыжая. Разве могут хорошие люди быть такими вредными?

Кицунэ осторожно уселась на подушку у стола и насупилась. Она долго не произносила ни слова и только угрюмо поблагодарила, когда мико поставила перед ней глиняную плошку с лапшой. Оборотница даже не стала хвалить жрицу за умение, хотя можно было бы, если бы не обида. Торговец не обманул. Готовила мико действительно превосходно.

Трапеза сопровождалась дружеской беседой, в которой Кицунэ и Такеджи очень убедительно притворялись парой влюбленных, сбежавших от ополчившейся против них родни. Жрица с интересом слушала историю, которую рассказывал Такеджи, а маленькая оборотница всеми силами старалась не краснеть от стыда, слыша в ответ на вранье слова утешения и поддержки. Но что она могла поделать? О возможности перестать прятаться и притворяться ей пока приходилось только мечтать.

После окончания ужина, жрица проводила гостей к пустующей комнате, в которой можно было разместиться на отдых. Кицунэ блаженствовала, оказавшись в сухом и теплом, лишь немного пыльном, помещении. Она с ужасом вспоминала снег и грязь постоялого двора. Как там можно отдыхать? Вот здесь обязательно получится нормально выспаться!

Вежливо выставив своего спутника в коридор, Кицунэ открыла чемодан с вещами леди Мицуми и после довольно продолжительной возни сумела самостоятельно сменить свою не в меру шикарную дорожную одежду на шелковое ночное платье с красивым узором из золотых цветов. Действительно, не спать же ей в корсете? И переодевание — замечательный предлог избавиться от чужих глаз. Воспользовавшись тем, что за ней никто не наблюдает, маленькая лиса торопливо порылась в чемодане, надеясь отыскать какие-нибудь улики, проясняющие судьбу владелицы этих вещей. Просто так доверять чужим словам нельзя. Вдруг Такеджи на самом деле подлый вор и обманывает Кицунэ так же, как они только что вдвоем обманывали Мисаки-сан?

Поиски были успешны, и Кицунэ осторожно извлекла с самого дна чемодана кожаный дамский кошелек, брошенный сюда, очевидно, при торопливых сборах. В кошельке обнаружились деньги, несколько не особо важных документов и… небольшая, но бережно хранимая, фотография. С этой фотографии на оборотницу смотрела та же девушка, что и с удостоверения личности, которое отдал Кицунэ Такеджи. Леди Мицуми. И рядом с ней на фоне цветущего летнего парка стоял бравый капитан Такеджи, собственной персоной. Молодой мужчина и красавица-девушка улыбались фотографу, а в улыбках их светилось неподдельное счастье. На обороте фотографии красовались нарисованные губной помадой стилизованное изображение сердца и пара иероглифов, в которых, наверное, были зашифрованы имена влюбленных. В самом низу, под иероглифами, была проставлена дата: двенадцатое августа, пятьсот двадцать четвертого года.