Дмитрий Казаков - Я, маг! (сборник)

Некоторое время она перемещалась вдоль сети, пытаясь найти в ней прорехи или слабые места, затем вновь коснулась ее. Вслед за болью пришло понимание-стоит живому телу дотронуться до этой ловушки, как оно тут же вспыхнет, чтобы сгореть в считанные мгновения. Силы, питающей заклинание и заключенной в ступенях, хватило бы на несколько сотен человек. Распутать его, оставаясь вне тела, казалось невозможным.

Йофрид вернулась назад.

– Пока можно идти спокойно, – сказала она. – Но дальше – серьезная преграда.

Дальновидение не подвело хозяйку – прямой коридор в нужный момент оборвался каскадом разноцветных ступеней. При перемещении по ним глаз приковывала игра цвета под ногами, и невольно хотелось идти дальше, чтобы досмотреть игру красок до конца.

Если бы не разведка, они бы точно не остановились и с разбегу уткнулись в смертоносную сеть.

– Ни шагу дальше! – приказала Йофрид ступеней за десять до нее.

Мужчины с неохотой подчинились.

Она села на одну из последних ступенек, нежно-желтую, словно старая кость, закрыла глаза и принялась за работу. Сеть из лиловых нитей была здесь, на коже явственно ощущался ее жар.

Спутники ждали, а Йофрид раз за разом пробовала что-то сделать с преградой – отодвинуть ее, уничтожить, разорвать, переместить. Но заклинание было построено по неизвестным девушке законам, и ничего не получалось.

Она не знала, сколько времени просидела так. От неудобной позы заныла шея, в горле пересохло, очень хотелось бросить казавшееся бессмысленным занятие. Но она продолжала попытки, и еще и еще…

Не сразу Йофрид поняла, что у нее что-то получилось. Измученная усилиями, она упустила тот момент, когда лиловое пламя заколыхалось, по сети пошли волны, а затем она мгновенно свернулась в трубку и начала втягиваться прямо в сердце девушки.

По коже распространился зуд, по телу побежал опаляющий жар, быстро переросший в боль. Йофрид хотелось кричать, но сжавшиеся челюсти отказывались открываться. Руки и ноги тряслись, а перед глазами плавали алые, оранжевые и бордовые пятна.

Когда Йофрид пришла в себя, одежда ее была мокрой от пота, и она чувствовала себя уставшей, словно после целого дня работы. Но преграды больше не было, путь стал свободен.

– Можно идти. – Голос, в довершение всего, вновь охрип.

Факелы почти догорели, когда узкий коридор привел их в просторное помещение. Виднелся пол, выложенный чередующимися белыми и черными плитами, стены и потолок прятались во мраке. Впереди угадывалось нечто большое, массивное.

Когда подошли ближе, то блики заиграли на металле, не потерявшем блеска за многие столетия. Статуя конного воина стояла на каменном постаменте, по форме напоминающем огромный гроб.

– Так это гробница, – прошептала Йофрид.

Статуя была выполнена с необычайным искусством. Можно было разглядеть напряженные мускулы на ногах коня, натянутые жилы на шее, каждый волосок в пышной гриве и развевающемся хвосте. Скакун выглядел стремительно мчащимся по степи, выглядел живым.

Наездник был под стать животному. Могучий, обнаженный по пояс воин. Торс бугрится мышцами, в руке зажат меч-великан, длинные волосы выбиваются из-под странного шлема – венца с рядом зубцов. Лицо воина пышет яростью, ноздри раздуты, во взгляде – свирепость.

– Кто же это? – Йофрид показалось, что всадник смотрит на нее, и ей вдруг стало неловко, что они нарушили его тысячелетний покой.

– Судя по тому, что он топчет, – великий завоеватель.

Младший поднял факел повыше, и она увидела: под копытами рушились стены города, изображенного крошечным, не больше двух аршин в диаметре. Тем не менее на стенах можно было рассмотреть фигурки защитников, а каждое здание имело окна и двери.

– Как здорово! – восхищенно проговорила Йофрид. – Что за народ мог сделать такое?

– Какая разница. – Младший усмехнулся. – Кто бы это ни сотворил, он давно сгинул с лица земли, не оставив даже памяти. Факелы догорают, показывай, где Дверь.

Йофрид вздохнула и пошла вперед, мимо гробницы и венчающей ее статуи. Чудилось, что конный воин провожает пришельцев недобрым взглядом.

– Она должна быть здесь, – сказала Йофрид, когда впереди показалась стена.

Словно в ответ на ее слова, из серого камня ударило яркое свечение. Оно было таким сильным, что девушка прикрыла глаза ладонью.

Створки этой Двери имели несколько другой цвет, чем той, через которую доводилось проходить путешественникам. К серебряному здесь примешалось немножко розового, точно большая из лун этого мира поделилась сиянием.