Елена Колоскова - Сид и император (СИ)

Время еще есть.

У меня его целая вечность. А вот у них — нет. Я разрушу вселенную, которую они сотворили. Просто не дам ей родиться. Они сами, своими руками сотворили Разрушителя.

Я провела на новом месте несколько дней.

Селение оказалось не таким уж и захолустным. Конечно, стены были невысокими, а глинобитные домики не имели удобств, но здесь имелась почта и что-то вроде магистрата.

Передо мной в очередной раз встала проблема регистрации и легализации на новом месте.

Однажды мы с домовладелицей сидели под навесом, скрываясь от палящего солнца. Она чинила одежду, а я обмахивалась веером и почитывая книгу. Вдруг в щель у забора просунулся любопытный нос, а затем и глаз. Сначала карий левый, а потом его сменил голубой правый, когда визитер выбирал удобную позицию для наблюдения.

— Похоже, у нас гость, — улыбнулась я.

— А! Этот негодник, ведьминское отродье, — заворчала госпожа Калерия.

Любопытный нос тут же скрылся, но шевеление за оградой в кустах продолжалось. Меня это стало забавлять, но всему же надо знать меру!

— Выходи! — отложила я книгу и позвала мальчика. — Покажись и скажи, зачем пришел.

Мальчик нерешительно вышел и, как подобает, зашел через калитку. Он любезно поклонился хозяйке, а потом мне, поправил мятую тунику и шаркнул ногой.

— Ну? — поощрила я. — Чего ты хотел?

— Госпожа, а что вы читаете? — спросил он.

Я показала книгу, написанную на имперском. Очередной трактат об исцелении. Мальчик с опаской потрогал корешок, перелистал несколько страниц и разочарованно засопел.

— Что не так?

— Тут нет картинок.

«О, Силы…» Он что, не умеет читать? Кошмар! Я настолько привыкла, что в моем времени базовое образование являлось нормой, что была шокирована. Очевидно, он не знал даже алфавита.

— Хьюго, ты… — как бы поделикатнее сказать. — Ты хотел бы научиться читать и писать? Хочешь, я научу тебя?

Силы! Он так обрадовался, что у меня сжалось сердце.

— Да, госпожа, — ответил он. — Очень, очень хочу!

— Хорошо. А зачем тебе это нужно?

Когда-то, давным-давно, в прошлой жизни учитель Ли задал мне тот же самый вопрос. Интересно, что подвигло этого ребенка? Хьюго мялся, не решаясь ответить.

— Говори, как есть, — сказала я. — Не бойся. Мне просто интересно.

— Ну… я хочу стать главным! Тогда эти дураки будут мне кланяться.

Я засмеялась. Госпожа Калерия что-то зашипела сквозь зубы, но, тем не менее, с любопытством прислушивалась к нашему разговору.

— Хороший стимул в обучении — уже полдела, — сказала я. — Садись. Сейчас я принесу стилус, и мы будем рисовать на песке буквы.

Я вернулась, и мы занимались, пока солнце не поднялось так высоко, что стало невозможно продолжать из-за жары.

С того самого дня мальчик стал частым гостем в доме. От госпожи Калерии я узнала, что его мать прижила ребенка вне брака и была вынуждена выйти замуж на состоятельного вдовца. Естественно, незаконнорожденного пришлось отослать в провинцию, чтобы прикрыть позор.

Родительница выделяла какой-то старухе содержание и особо не интересовалась судьбой своего отпрыска. Лишь бы был накормлен и одет. Так он и рос, как сорная трава, брошенный и никому не нужный. Пока не появилась я.

Старуха, которая присматривала за мальчиком, совсем не интересовалась, пришел он вовремя домой или нет. Хьюго все чаще и чаще оставался ночевать у меня дома. Он уже делал успехи в учении, довольно бойко читал по складам и считал. Но ему было скучно читать заумные тексты, и я подумывала купить пару детских книг.

Кроме того, мальчик обожал мою крысу и мог часами играть с нею. Я давно поняла, что человеческая суть проявляется в отношении к животным. Этот ребенок никогда не будет мучить зверька или срывать злобу на беспомощном создании. В глубине души меня это радовало. Это означало, что Хьюго не чуждо великодушие и чувство справедливости.

В остальном он был настоящей занозой в одном месте. Все время дрался с другими детьми, влипал в неприятности, но легко ускользал от возмездия. Какая редкостная удача! Или не удача, а закономерность, если учесть латентные способности к вероятностной магии. Мне надо было найти ему учителя, когда он повзрослеет, и его Источник заработает в полную силу…

Живот мой рос, и однажды мальчик спросил:

— А у вас теперь будет ребенок?

— Определенно, — ответила я, растирая тушь. — Чем ты расстроен?

— Когда он родится, я вам стану уже не нужен?

На мордочке ребенка был написан «самый-важный-в-жизни-вопрос».