Кристофер Сташеф - Напарник чародея

— Ты думаешь, он может согласиться, добрый Фесс?

— Заранее нельзя сказать, Корделия. Даже я не могу догадаться, на что согласится твой отец, когда наступят походящие обстоятельства и время.

— Значит, возможны новые рассказы? — с надеждой спросил Грегори.

— Конечно, они будут! У вас много предков, дети, и далеко не все из них прожили скучные жизни. Когда пожелаете, но только...

— Сейчас же!

— Расскажи о других предках, Фесс!

— Они ведь все наши!

— Рассказывай!

— Ну, не немедленно, — возразила лошадь. — Даже я нуждаюсь в отдыхе и размышлениях после такого сражения с графом Фокскортом.

— Значит, перед сном?

— Перед сном или завтра, — согласился Фесс.

— Завтра наступит новый день, — жизнерадостно заявила Корделия.

Хосе встал, чтобы пойти доложить управляющему. Конечно, он лишится работы, но это лучше, чем если неправильно запрограммированный робот убьет кого-нибудь.

Он постучал в дверь.

— Ал?

Дверь оказалась открытой. Ал встал и улыбнулся.

— Привет, Хосе. Что случилось? — но тут увидел выражение лица вошедшего и выпрямился. — Входи. Тебе нужно сесть?

— Боюсь, что да, Ал, — Хосе осторожно сел, чувствуя себя стариком.

— Ну, так что случилось?

— Я записал Декларацию независимости в мозг робота вместе с операционной программой.

Ал сидел совершенно неподвижно, но глаза его округлились. Потом он спросил:

— ЧТО ты записал?

— Декларацию независимости.

Ал взорвался хохотом.

Хосе растерянно смотрел на него, потом нахмурился.

— Это не смешно, Ал! Нужно найти этот мозг, прежде чем его установят в корпус.

— Я... прости... — еле смог выговорить Ал. Потом лицо его снова разошлось в улыбке, и он опять захохотал. Откинувшись в кресле, он держался за живот и хохотал.

Хосе вздохнул и принялся ждать. Он начал на что-то надеяться.

Наконец Ал взял себя в руки, наклонился вперед и улыбнулся.

— Прости, Хосе, но согласись: это что-то новенькое. Как тебе удалось такое?

Хосе в жесте отчаяния развел руки.

— Я вызвал текст Декларации, чтобы проверить одно место, которое меня интересовало. Оставил текст на экране и отошел на минуту помочь Бобу. А к тому времени когда вернулся, она исчезла с экрана и я о ней забыл.

— Но в памяти она сохранялась, — Ал покачал головой с улыбкой. — А что тебя заинтересовало в Декларации?

— Ну, мы поспорили, — пробормотал Хосе.

— С другой стороны, — продолжал размышлять Ал, — кто еще пришел бы докладывать об этом, а не попытался скрыть? — он наконец смог принять сочувственное выражение. — Ты прав, Хосе, это могло привести к плохим последствиям. Что за программа?

— Одна из новых, для серии ФСС.

Ал улыбнулся.

— Ну, по крайней мере, ты использовал мозг, который находится в процессе производства, — он неожиданно задумался — Погоди, может, еще не все потеряно.

Хосе почувствовал прилив надежды и постарался подавить ее.

— Как это возможно?

— С помощью вспомогательной серии «Верных кибернетических спутников». Программа рассчитана на исключительную верность и беспрекословное повиновение, — Ал повернулся к экрану и вызвал программу. — Она может быть достаточно сильной, чтобы противостоять Декларации.

Хосе нахмурился.

— Но как это совмещается?.. — но тут лицо его просветлело. — Ну, конечно! Если робот бесконечно предан тебе, он может быть совершенно независимым и по-прежнему оставаться на твоей стороне!

Ал кивнул.

— Независимость противостоит наклонности к повиновению, но верность заставит робота выполнять приказ владельца, если только у него нет достаточно веских причин отказаться, — он пожал плечами. — Но в любой программе, разумеется, есть запреты на исполнение незаконных или неэтичных приказов.

Хосе чувствовал, как растет его возбуждение.

— Значит, робота можно не уничтожать?

— А тебя можно не увольнять, — кивнул Ал. — Я попрошу проверить программу. Но не думаю, чтобы на этот раз возникли проблемы, — он повернулся к Хосе и неожиданно стал серьезным. — Но чтобы подобного не случалось больше, ладно?

Хосе посмотрел прямо в глаза Алу и медленно кивнул.

— Никогда, Ал. Даю слово.

— Кстати, а с кем ты поспорил?

Хосе глотнул.

— С женой.

Ал стал серьезен.

— Ну, тут я тебе не могу помочь. Но в следующий раз, когда расстроишься в результате семейных неурядиц, просто не приходи на работу. Ладно?

Хосе медленно кивнул.

— Обещаю, Ал. Лучше не прийти один раз, чем не приходить никогда.