Больной ублюдок - Терминатор

Тем временем, настал день министерского слушания. Все утро Гарри провел перед зеркалом, репетируя различные выражения лица — от «Властелин галактики в момент триумфа» до «Я чту Уголовный Кодекс» и «Меня в детстве уронили с пеленального столика». Так и не остановившись ни на одном из вариантов, Поттер решил действовать по обстоятельствам. Волшебную палочку он благоразумно спрятал в носок на тот случай, если его все же исключат, а палочку будут ломать, а в карман мантии положил довольно точную копию. В другом кармане позвякивало несколько безобидных на вид пузырьков с темно-фиолетовой жидкостью — если будет обыск, он скажет, что это чернила. Затем Поттер нарисовал на щеках несколько коричневых полос для маскировки и с этой же целью засунул в волосы несколько зеленых веточек.

— Как ты, Гарри, дорогой? — спросила Молли Уизли, когда он в таком виде спустился на кухню к завтраку. — Волнуешься?

— Ничуть, — ответил он. — Я выиграю этот процесс.

— О, ты так в этом уверен, — умилилась Молли.

— Разумеется, мэм, — Гарри зловеще улыбнулся. — Я выиграю этот процесс, даже если ради этого мне придется совершить вооруженный государственный переворот.

Войдя в огромный зал, где собрался Визенгамот в полном составе, Гарри все же испытал некоторый душевный трепет, несмотря на свою браваду. Он расправил плечи и крепче стиснул в кармане один из пузырьков. Появление Дамблдора в качестве адвоката вселило в него оптимизм, но, с другой стороны, он не был уверен, что директор позволит ему произнести душераздирающую речь, которую он придумывал по пути в Министерство, и которая начиналась со слов «Доколе!»

— Гарри Джеймс Поттер? — начал Фадж, выступавший в качестве обвинителя.

— Нет, — ответил Поттер.

— Как — нет? — растерялся министр.

— Я — Бонд. Джеймс Бонд.

— Уважаемые члены Визенгамота! — повысил голос Фадж. — Обращаю ваше внимание на то, что подозреваемый нагло врет.

— Гарри, — тихо прошептал Дамблдор, нагнувшись к его уху. — Что ты творишь?

— Я знаю, что делаю, — ответил Гарри таким же шепотом, затем вскочил с кресла и громко запел гимн Великобритании.

— Подсудимый! — рявкнул Фадж. — Ведите себя прилично!

— Возможно, подсудимый повредился в уме, — предположила ведьма с моноклем в глазу — Гарри вспомнил, что ее фамилия была Боунс.

— Никак нет, мэм! — гаркнул он. — Плоскостопие у меня. Доколе!

— Что — «доколе»? — с любопытством переспросила Боунс.

— Не знаю, — сознался Гарри. — Дальше я не придумал.

— Поттер! Признаетесь ли вы в том, что создали материального Патронуса в присутствии маггла? — гнул свою линию Фадж.

— Ну, мы же уже выяснили, что я не Поттер.

— А шрам на лбу у тебя откуда? — спросил Фадж ядовито.

— В детстве ударился о трансформаторную будку. С тех пор я разумом скорбен.

— И плоскостопие у него, — включился в игру Дамблдор.

— Да, и плоскостопие, — подтвердил Гарри.

— Бедное дитя нуждается в осмотре целителей из больницы Св. Мунго, — сказала мадам Боунс. — Конечно, он освобождается от ответственности в связи с явной невменяемостью.

Гарри сделал большие глаза — в его арсенале разнообразных гримас эта шла под номером восемь и кодовым названием «мышка какает».

— Несомненно, два-три года усиленного лечения ему помогут, — продолжила глава департамента Магического Правопорядка.

— Два-три? — с ужасом переспросил Гарри. — А за недельку не управимся?

— Нельзя так легкомысленно относиться к застарелым травмам, — сказала Боунс, ехидно улыбаясь.

Гарри понурил голову. Дамблдор неопределенно хмыкнул.

— Ладно, у меня ничего не вышло, — удрученно прошептал Поттер, обращаясь к директору. — Давайте теперь по-вашему.

— Ты ни о чем не забыл, Гарри?

— Ах, да, — угрюмо буркнул Поттер и, поднявшись с кресла, громко сказал:

— Уважаемый Визенгамот! Извините. Я пошутил.

— Какая женщина! — сказал Гарри Поттер. Его глаза мечтательно затуманились, рот приоткрылся, и даже, кажется, очки слегка запотели.

— Ты о ком? — спросил Рон, пытаясь проследить направление его расфокусированного взгляда.

— Вон та, — Поттер кивнул в сторону преподавательского стола. — Та прелестная фея в розовом.